Принцесса из села. Светлана Штауб

со словами «забудь».

      Спустя неделю Герман Дмитриевич вызвал меня к себе. Так как работать приходилось даже по ночам – несколько раз я и вовсе задержалась в офисе с ночевой, – в тот день я выглядела не лучшим образом. Лениво поднявшись с кресла, с ужасом осмотрела рабочий стол, заваленный папками, стопками бумаг и стаканчиками из-под выпитого кофе. Залезла в сумочку, достала зеркальце и взглянула. «Эти мешки мне уж точно никак сейчас не скрыть». Закрыв зеркало и вернув его на место, я устало выдохнула и направилась к кабинету начальника, даже не надеясь на что-то хорошее. Каково же было моё удивление, когда, стоя перед начальником, он предложил мне присесть.

      – Спасибо, постою, – твёрдо ответила я. На столько твёрдо, на сколько вообще могла это сделать…

      – Вероника Михайловна, – меня передёрнуло. За неделю я ни разу не слышала, чтобы босс называл кого-то имени и отчеству. Обычно, одни фамилии. – Вы приняты, – сухо оповестил Герман Дмитриевич, после чего вернулся к своему ноутбуку.

      – Это всё? – спросила я.

      – Всё, – не глядя на меня ответил начальник.

      Я развернулась, вышла из кабинета, закрыла за собой, дошла до своего кресла и плюхнулась в него, закрыв глаза. Не знаю, на что я подписалась, но, кажется, это не доведёт меня ни до чего хорошего…

      Глава 2.

      Домой я вернулась на такси, чтобы не позориться с пятном на метро. Как только приехала, сразу закинула всё в стирку, переоделась, села на диван, откинулась и перевела дух – незапланированный выходной явно на пользу.

      Через десять минут бездейственного отдыха, решила позвонить родителям. Матушка взяла не сразу. Как-никак в деревне не до телефонов, всегда на хозяйстве, поэтому звонок приняли только на третий раз. Мама, как только поняла, кто звонит, обрадовалась. Стала расспрашивать про работу, учёбу, на что я отвечала коротко – всё хорошо. К сожалению, про себя мама сказать подобного не смогла. Две коровы, взятые в кредит, оказались непосильной ношей для стареньких родителей, поэтому дела у них шли не очень. Я всегда мечтала, что, как только вырасту и отучусь, смогу помочь им деньгами, но они всегда твердили, что деньги не главное. Хотелось бы мне в это верить, жаль только, что их слова не всегда соответствовали реальности столичной жизни.

      – Что там у тебя с твоим начальником? – внезапно поинтересовалась матушка.

      – А что у меня с ним?

      – Ты раньше жаловалась на него, сейчас вдруг перестала. Уволилась может? Не хочешь говорить? Я переживаю, дорогая. Даже не думай исчезнуть, как Вика.

      – Мама, ну что ты такое говоришь, – поспешила утешить я, – никуда я не собираюсь исчезать. Да, жаловалась, а теперь привыкла.

      – Привыкла? Да к такому тирану разве ж привыкнешь?

      – Ты же совсем его не знаешь, мама, – улыбнулась я.

      – А ну-ка! Чего это мы так вдруг заговорили?! С каких пор я его не знаю? Ты же год назад мне все уши прожужжала, дескать какой он плохой. А теперь я вдруг не знаю его?

      – Мама, ты же сама всегда говорила: не суди, да не судим будешь. Просто я узнала его получше и немного смягчила мнение.