Цефеиды. Кассиопея. Ханна Ким

Этого даже много слишком – накрывает с головой, всего заполняет.

      – Это твое? – со смешком спрашивает Тэён, поднимая со спинки кресла черную футболку со знаком Бэтмена на груди.

      Мингю смотрит без интереса и рассеянно подмечает, что Чонхо настолько пронырлив в своем желании оставаться частью его жизни, что специально оставляет свои вещи, дабы был повод зайти. И ведь скажет потом, что случайно.

      – Успел себе завести кого-то? – продолжает Тэён и подбрасывает футболку в воздух.

      – Если ты говоришь о надоедливом грызуне примерно вот такого роста, – Мингю прочерчивает рукой линию в воздухе рядом со своим плечом, – то да.

      – Чонхо уже заходил, что ли? Давно его не видел.

      – Заходил и даже успел отнять у меня кровать.

      – Ли Мингю уже двадцать пять стукнуло, а в его кровати только дети спят, – тянет Тэён неуместно разочарованно и садится в кресло прямо на чужую футболку.

      Мингю, может, даже прокомментировал бы эту фразу в своем стиле, от души так и с ответной подъебочкой, да не особо хочется распыляться и реагировать на чужие провокации, которых Тэён за собой часто не замечает даже – для него это в порядке вещей.

      – А это что?

      Он оборачивается на голос и видит Тэёна, стоящего перед зеркалом, на которое после ухода Чонхо он накинул ткань обратно. Первой мыслью было унести зеркало назад в кладовку, но Мингю хватило ровно на пять секунд, после чего он прислонил это орудие убийства обратно к стене – не хватало еще уронить его или ногу себе отдавить. Хватило с него и одного раза таскания через весь дом этой несносной штуки.

      – О, зеркало, – присвистывает Тэён, сдергивая полотно. – Уже здесь стояло?

      – Чонхо увидел в кладовке и уговорил меня притащить его в комнату, – терпеливо объясняет Мингю, борясь внутри себя с желанием отпихнуть Тэёна и спрятать зеркало обратно под ткань.

      – Пиздец оно стремное, если честно.

      Мингю аж выдыхает шумно от облегчения – хоть кто-то разделяет его мнение касательно этого зеркала, что, наверное, немного странно, потому что Тэён по жизни любит всякие необычные вещи.

      – И не говори.

      – Хочешь, помогу тебе его обратно в кладовку отнести? – оборачивается Тэён, шурша тяжелой тканью в своих руках.

      – Не, – отмахивается Мингю, – закрытым оно меня не раздражает. А если унесу, Чонхо расстроится.

      – Какой ты мягкотелый стал. А мне так на уступки не идешь, – почти обижается Тэён, но в шутку скорее, потому что через секунду на его лице появляется озорная улыбка; он начинает складывать ткань. – Вот и пялься на себя тогда.

      На кончиках пальцев нестерпимо жжется потребность – не желание – вырвать из чужих рук полотно и скрыть за ним зеркало обратно, а затем надавать Тэёну по шее за произвол, но вместо этого Мингю садится в компьютерное кресло и прокручивается в нем пару раз. Бросает быстрый взгляд на свое отражение сбоку, взвешивает все за и против. Решает пойти другим путем.

      – Как