Цефеиды. Кассиопея. Ханна Ким

другой ситуации я бы предложил посмотреть какой-нибудь фильм или порезаться в приставку, но вряд ли ты будешь в восторге.

      – И? Что ты предлагаешь?

      – Не знаю, – Чонхо чешет затылок и достает чистую кружку, – поговорить, может. Я уже пытался, если ты не заметил.

      – Не заметил, – фыркает Мингю, на что получает прищуренный взгляд, полный укора.

      Они молча пьют кофе, но в этот раз тишина между ними другая какая-то совсем – не тянется резиной во все стороны, а звенит стеклом, готовым вот-вот разбиться. У каждого поперек лица прописаны слова – обрывками, слогами, – которые хочется сказать. Слоги сталкиваются, складываются в неизвестные слова, снова разбегаются. У Мингю на языке вертится миллион фраз и предложений, которые почему-то очень хочется озвучить, дать им жизнь, но он только громко молчит и маленькими глотками отпивает кофе, наблюдая за корги, который окончательно устал и задремал на полу возле их ног.

      – Тебя хоть кто-нибудь может растолкать? – интересуется Чонхо неожиданно.

      – Прости?

      – Ты молчун.

      – Ты тоже.

      – Возможно. Но у тебя по молчанию черный пояс.

      – Да боже. Что ты хочешь услышать от меня?

      – Как у тебя оказалось это зеркало? Это же произошло недавно, верно? – сразу же спрашивают у Мингю.

      Он хмурится, тянется к карману за сигаретами. Подходит к окну, щурится немного, разглядывая вечернее небо. За огнями города видно плохо, но Мингю видит все равно – темно-фиолетовое. И звезды, боже. Несколько мигающих точек звезд – всего несколько, но ярких настолько, что от их голубого света режет глаза.

      Он закуривает и снова прячется от чужих небес – поворачивается спиной к окну и глядит на Чонхо.

      – Я переехал несколько дней назад. В новом доме в кладовке стояло это зеркало. Осталось от предыдущих арендаторов. И если бы не ты…

      – Я? – приподнимает брови Чонхо.

      – Не ты, – поправляет себя Мингю запоздало, – другой ты, мелкий.

      – А что он?

      – Уговорил достать это зеркало и поставить в спальне. Тогда все и началось – по ночам в одно и то же время.

      В подробности как-то не очень хочется пускаться. Почему переехал, куда именно, при каких обстоятельствах. Как смотрел на спящего мелкого Чонхо, чувствуя спиной чей-то взгляд со стороны зеркала. Как названивал Тэёну посреди ночи. Как видел его в последний раз, после пропав-

      где-то. Где?..

      – Ты видел его?

      – Кого? Другого себя? Видел, один раз. И охуел от жизни настолько, что, наверное, не спал бы потом месяц. Увы, нет возможности проверить пока.

      Чонхо начинает смеяться, но резко замолкает, возводя взгляд к потолку.

      – Он тебя видел не один раз.

      – Я уже догадался, – кривится Мингю, – у меня, знаешь ли, волосы на затылке танго танцевали.

      – Я все никак не могу перестать думать о том, насколько… – Чонхо замолкает на пару секунд и цокает языком, будто пробуя на вкус слова, которые еще не успел произнести. – Насколько это поразительное стечение обстоятельств.

      – То есть?

      – Насколько