Я выжил, начальник!. Борис Бабкин

не хочешь? – огрызнулся Рожков. – Я на пожизненное не пойду. Пусть лучше пристрелят.

      – Сколько лихих ребят так базарят, – насмешливо произнес Костюков, – а потом сидят как миленькие и лапки поднимают – только не убивайте. Хрен с ним, с пожизненным, лишь бы жить. Помнишь Сашку Орла? Он же божился, что живым не сдастся. А лапки сразу задрал. Так что смотри сам. Это лишняя мокруха, и ты запросто можешь угореть. Сейчас вот хапнут, а шить-то нам пока вроде и нечего. Конечно, если начнут копать, то найдут. Я давно хотел из России свалить, но бабок приличных не было. А сейчас уйду в Германию. Тетушка у меня живет в Лейпциге, давно зовет. Вот к ней и намылюсь. Надо бабки с Короля хапнуть, как майор говорит, и отвалим. Через Хохляндию уйдем. У меня на Белгородской таможне зять работает. Он мужик нормальный. Говорит, хохлы к нам на работу пешком ходят, а наши в гости в Хохляндию. Хапнем бабки Короля и отвалим туда. Только не пойму я тебя, майор, на кой хрен тебе эта баба нужна? Пусть с ней Король разбирается. Нам-то она зачем сдалась?

      – Ее надо заставить заткнуться, – ответил Пискунов. – Тогда нам объявиться можно будет. Скажем, сами разобрались, из-за чего на нас дело пытались повесить.

      – На хрену я видел эти разборки, – покачал головой Костюков. – В зону ехать? Да там пришьют и не поморщатся.

      – Но иначе мы к нему заявиться не сможем, – сказал Пискунов. – Он Ромку прячет. Хотя… Он просил адрес ее узнать. – Майор достал сотовый.

      Молодая женщина с короткой стрижкой вошла в вагон.

      – Когда в Кирове выйдете, вас встретят, – сказал ей невысокий полный мужчина в золотых очках.

      – Надеюсь, – усмехнулась она. – Передай папе, что я позвоню, как только приеду в Киров.

      Кировская область, Котчиха

      – Вон он, – сказал невысокий мужчина молодому здоровяку.

      – Вижу, – усмехнулся тот. – Все просто. Как пойдет мимо барабана, его нужно толкнуть посильнее.

      – Да не пори ты ерунду, – недовольно проговорил невысокий. – Ни хрена с ним не будет. Ну поцарапается или ушибет что. Думаешь, его закрутит на барабан? Нет.

      – У нас осталось два дня. Потом поставят раком. Валить его надо, сучару.

      – Как? Просто дать по башке ломиком или кирпичом? Да он, сука, говорят, машется лихо. В десантуре служил и воевал. С дубаками на пересылке и то бодался. А что-то делать надо.

      – Слышь, Куст, – нахмурился здоровяк, – может, в чифу сыпанем какой-нибудь отравы?

      – Ништяк было бы. Да где ее, отраву эту, взять?

      – Давай я с Дофой побазарю, он же как раз по этим химикалиям в медсанчасти работает. Надо-то щепотку.

      – Ништяк было бы! – загорелся идеей Куст. – Если можешь, то побазарь. Только осталось два дня.

      – Разжуем рамс Исмаилу, увеличит срок.

      – Тоже верно, – согласился Куст.

* * *

      – Да как грузят, – отмахнулся Алин, – краном. Обычно до обеда. Двое цепляют стропами и на платформу поднимают. Менты рядом стоят, смотрят. Ну, чтоб между барабанами никто не залез. Стоят просто от нечего делать, положено.