Оллвард. Разрушитель клинка. Виктория Авеярд

добрыми.

      – Неужели все темурийские женщины такие? – пробормотал Сокол, взглядом провожая Сигиллу.

      Эндри старался не ухмыляться, заметив, насколько очарован, если не одержим Сокол.

      – Не знаю, – ответил оруженосец, никогда не встречавший других уроженок Темуриджена. – Но она права.

      Он перевел взгляд с Сигиллы на Корэйн, ее плечи были расправлены, а на спине висел убранный в ножны Веретенный клинок. Когда они остановились на ровной площадке, она аккуратно опустила его в грязь, на мгновение коснувшись пальцами меча.

      «Помнит ли она, как разрезала Веретено? Вспоминает ли о пролитой из-за него крови?»

      Эндри вздрогнул, несмотря на усиливающуюся жару чувствуя, как по скрытой под накидкой коже пробежал холодок. Он остро ощущал тяжесть, из-за погибших галлийцев тяжелым грузом лежащую на его плечах.

      «А Корэйн? Чувствовала ли она то же самое?»

      У него во рту пересохло.

      «Имея такой меч, превратится ли она в чудовище, как превратился ее дядя?»

      – Корэйн ан-Амарат – ключ к спасению мира, – решительно сказал он, обращаясь не только к Соколу, но и к себе. – Веришь ты в это или нет.

      Сокол качнулся на пятках и едва заметно улыбнулся.

      – Она определенно ключ к кое-чему. – Затем страж наклонился ближе, постучав двумя пальцами по груди Эндри в месте, где билось сердце.

      Щеки Эндри снова запылали. «Я вечно обгораю или вечно смущаюсь?»

      – Сэр… – зашипел оруженосец, но Сокол поднял руку, успокаивая собеседника.

      – Мы путешествуем вместе всего три дня, но уже ясно, кому принадлежит твое сердце, – сказал он, его лицо смягчилось, в голосе не было ни следа осуждения. – Держись поближе к ней.

      С этим Эндри не собирался спорить.

      – Всегда.

      – И следи за амхарской гадюкой, – голос Сокола снова обрел резкость. – Она отравит вас всех, если это поможет спасти ее собственную жалкую шею.

      Эндри проследил за взглядом Сокола и увидел худую фигуру Сорасы Сарн. Она помогала Корэйн правильно поставить поднятые вверх кулаки, тем самым улучшая защиту. И хотя она была убийцей, наемницей, на руках которой было столько крови, что Эндри и представить не мог, он испытывал к ней лишь благодарность. Он вспомнил каньон, даже рискуя нарваться на галлийские стрелы и обезумивших лошадей, Сораса все равно вскочила в седло, стремясь любой ценой уберечь Корэйн от гибели. Вспомнил, как Сораса крайне вовремя вернулась ко двору в Аскале, спасая всех от предательства Эриды и жаждущего власти Таристана.

      – Не согласен, – выдавил Эндри, встретив взгляд Сокола со всей твердостью, на которую был способен.

      Сокол открыл было рот, намереваясь возразить, но передумал и поклонился.

      – Хорошо, оруженосец, – сказал он, отступая назад. – Желаю хорошего отдыха.

      Эндри благодарно поклонился и в ответ произнес:

      – И тебе, Сокол.

      Оруженосец зашагал по песку, ощущая жар даже сквозь сапоги. Хотя усталость съедала его, он направился к месту проведения