Избранные труды. Том I. З. З. Зинатуллин

должностных лиц» (ст. 57 Конституции СССР). Только на базе такого уважения между участниками соответствующих уголовно-процессуальных отношений может сложиться наиболее благоприятный психологический контакт, содействующий успешному разрешению тех или иных задач советского уголовного судопроизводства.

      Примечателен тот факт, что, несмотря на громадные трудности первых лет становления Советской власти, В.И. Ленин и его соратники требовали, чтобы каждое лицо, ведущее расследование, вело «себя с той выдержкой, с какой не обязан вести себя ни один обыкновенный человек…»[165], что сотрудники ВЧК должны вести себя при обысках и арестах «гораздо вежливее, чем даже с близким человеком», всегда помнить о том, что «он представитель Советской власти – рабочих и крестьян и что всякий окрик, грубость, нескромность, невежливость – пятно, которое ложится на эту власть»[166].

      С факторами организационного порядка, влияющими на эффективность применения мер уголовно-процессуального принуждения, связано и качество осуществляемого за этой деятельностью прокурорского надзора[167]. Конкретные формы проявления такого надзора могут быть самыми различными (санкционирование ареста, производства обыска, наложения ареста и выемки почтово-телеграфной корреспонденции, помещения обвиняемого в лечебно-психиатрическое учреждение и т. д.; истребование для проверки материалов уголовного дела; дача указаний об избрании, изменении или отмене мер пресечения, производстве других процессуальных действий; участие и ведение предварительного следствия, включая и личное его производство; разрешение жалоб на действия и решения следователя и т. д.).

      Надлежащий прокурорский надзор, не создавая сам по себе условий эффективного применения мер уголовно-процессуального принуждения, содействует тому, чтобы правоприменительные органы использовали их по своему прямому назначению и в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. При этом следует учесть, что «слабый или же ограниченный контроль – это один из элементов, ослабляющий действие правовых норм»[168].

      Важнейшим условием эффективности применения мер уголовно-процессуального принуждения является режим социалистической законности. Независимо от того, как трактуется в правовой литературе само понятие социалистической законности – либо как определенное состояние урегулированности общественной жизни и практической деятельности ее субъектов и в этом смысле как принцип государственной и общественной жизни, их «правовой режим»[169], либо как метод государственного руководства обществом[170] и т. д., – в плане нашего исследования важно подчеркнуть, что режим социалистической законности в равной мере имеет отношение как к сфере правотворчества, так и к сфере правореализации. «Законность есть не что иное, как реализуемое право (курсив наш. – З.З.)», – отмечает С.С.

165

Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 45. С. 358.

166

Из истории ВЧК. 1917–1921 гг. Сборник документов. М., 1958. С. 103–104.

167

Заметим, что в процессуальной литературе последних лет поднимается заслуживающий внимания в свете положений ст. 58 Конституции СССР вопрос об установлении судебного контроля (судебного надзора) за предварительным следствием, в том числе и за применением мер уголовно-процессуального принуждения (см.: Стремовский В.А. Актуальные проблемы организации и производства предварительного следствия в СССР. Краснодар, 1978. С. 20, 104; Давыдов В.А. Заключение под стражу как мера пресечения: Автореф. канд. дис. М., 1978).

168

Подгурецкий А. Очерк социологии права. М., 1974. С. 322.

169

См.: Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С. 117; Васильев А.М. Правовые категории. М., 1976. С. 180; Мурамете О.Ф., Шамба Т.М. Правопорядок в развитом социалистическом обществе. М., 1979. С. 28, и др.

170

См.: Лукашева Е.А. Социалистическое правосознание и законность. М., 1973. С. 27.