Детка Мороза в поисках Санты. Александр Ступин

Мороза подальше от неё отошёл. А пока – тишина, лёгкий снег только пошёл, снежинка к снежинке, потом – чаще, чаще, и наконец повалил так, что в пяти шагах ничего не видно. «Ш-ш-ш», ветерок снегом по снегу трёт: взад-вперёд, взад-вперёд. И вдруг – «Ба-бах», снежный заряд – в домик, как из пушки. Хлопнула дверь на веранде так, что все до последней сосульки с потолка слетели вниз и в лёд воткнулись со звоном. «Бух-бух-бух», – захлопала опять дверь, и стёкла на веранде повылетали из окон. «У-у-у, у-у-у-х-ты-ы», – завыли ветра в трубе дымовой, и пламя в печи вздрогнуло, на несколько секунд погасло даже, а из-под дверки печи в комнату пополз дым плотными струями. «Красота, – восхищенно произнёс Детка Мороза. – Теперь я, теперь я…»

      Над крышей дома – купол снежный вьюжный, верхушки деревьев стонут, трещат от ветра и снежных зарядов. Развеселился и Детка Мороза, шубка его становилась всё ярче и ярче, и на кусочке неба над домиком вспыхнули, заплясали огни настоящего северного сияния, как будто не дачный посёлок это на краю большого города, а Крайний Север, где никто не живёт, разве только медведи белые захаживают. И – мороз, мороз. Да крепкий такой, никогда в этих местах такого не бывало. Зазвенели снежинки, твердея и становясь ледяными иглами: «Динь-динь, динь-динь». Погас в домике свет, оторванные бурей провода болтались на ветру и поливали всё вокруг снопами искр, собачьи будки утонули в снежном озере. Да и к лучшему – псинам стало теплее, и они спали, свернувшись калачиками. И сторожку снегом забросало по самую крышу, самому сторожу теперь не выбраться, только на помощь стороннюю рассчитывать придётся, а кто в предновогодние деньки на дачи сунется? Пойди, отыщи таких. Придётся ему, видно, так и встречать Новой год: без света и в полном одиночестве, если только соседи-дачники с вопросами не заглянут. Поделом. Не обижай Зимушку.

      Если бы у зимних знакомцев были часы, то они бы знали, что куролесили на дачах целых два часа. Солнце, которое, итак в декабре было редкостью, давно скрылось, а луна, будто испугавшись зимней баталии, спряталась в низком из-за туч небе. Быстро стемнело, фонарей на дачах никогда не было, а из-за обрыва проводов электричества не стало во всём дачном посёлке, и в окнах домов, где жили постоянно люди, свет тоже перестал гореть. Прошло некоторое время, и где-то затарахтели электрогенераторы или появились огни от свечей и керосиновых ламп. И нельзя было сказать, что вечер за городом может быть испорчен отсутствием электричества. Огонь в камине, канделябры с горящими свечами, красивая музыка, глубокие кресла, плед… – очарование минувших веков.

      Ветер стих, но на смену ослабшему Морозцу пришли привычные ночные. Детка Мороза зевнул и махнул рукой Ледянушке.

      – Спаточки пойду…

      Ледянушка, уставшая, но очень довольная играми, бросила было ему вслед серебряной снежной пылью, но получилось слабо: то ли силы закончились, то ли прихватило крепким морозом снежные покрывала, стали они жёсткими, не пробьёшь.

      – Ну спать, так спать…

      – Хрум-хрусть… ш-ш-ш, – спрятались оба в сугробах. До утра.

      Декабря