Места силы Русской Равнины. Том 3. Места силы 61—90. Олег Давыдов

а в результате – полный пиздец!? Удивляться тут нечему.

      О женщинах этого типа Некрасов сказал: «В игре ее конный не словит, в беде – не сробеет, – спасет: коня на скаку остановит, в горящую избу войдет». Достоверный портрет быстроногой, сильной, неуязвимой (до времени), коварной, суровой и беспощадной Ягишны. «Она улыбается редко… Ей некогда лясы точить, у ней не решится соседка ухвата, горшка попросить». Потому что Ягишна не любит клуш и прочего человеческого, слишком человеческого материала. Ницшеанский типаж: «Не жалок ей нищий убогий – вольно ж без работы гулять! Лежит на ней дельности строгой и внутренней силы печать» (Некрасов «Мороз, красный нос»). «Пусть гибнут слабые и уродливые – первая заповедь нашего человеколюбия. Надо еще помогать им гибнуть» (Ницше «Антихристианин»).

      Троицкий сакральный комплекс над старицей Ветлуги

      У Некрасова, конечно, не сказано, что Дарья сгубила своего мужика, но тот факт, что основой поэмы являются смерть и похороны мужа, говорит лучше всяких слов. Сам-то поэт хотел рассказать о тяжелой женской доле, но муза, овладевшая им, доводит дело до логического конца: закопав благоверного, Дарья отправляется в лес и отдается Морозу (в сказках его называют Морозко), который и возвращает ее к подлинной реальности. Той запредельности, в которой действуют боги. Овдовевшая баба Ягишна замерзает с «улыбкой довольства и счастья». Это потому, что она, наконец-то, вернулась в свой зачарованный лес.

      Вернемся на Бабью гору, где бродит дух Степаниды. Двенадцать мужиков, которых она собрала вокруг себя, – типичная мифологическая ватага. Поскольку мужской пол для богини этого типа не значит ровно ничего, она могла их использовать разве что в инструментальных целях. Для разбоя. Для того, чтобы тешить свою волю к власти. А также – в качестве мужей. Это ведь только Артемида принципиально девственна, а вообще для богини лесных буераков нет ничего зазорного даже в полиандрии, если, конечно, мужики употребляются исключительно как вибраторы. Совершенно очевидно, что члены ватаги – лишь месяцы в годовом цикле божественной Степаниды.

      Зосимосаввтиевская церковь в Троицком

      Впрочем, есть у мужчин еще одна важная функция: убить богиню. Да-да, смерть от мужской руки – необходимый элемент мифологического сценария жизни Бабы. И в этом смысле она нечто вроде умирающего и воскресающего Змея-Николы24. Скажем так: подколодная Змея, которая должна умереть, чтобы снова воскреснуть.

      По Ветлуге и в прилегающих к ее устью Поволжских местах не так уж давно прекратили приносить женщин в жертву. Один такой случай у всех на слуху: княжна Стеньки Разина. Свидетели сообщают, что перед тем, как бросить девушку в воду, пьяный мерзавец бормотал что-то типа: Матушка Волга, ты мне всегда помогаешь, а я тебя еще не отблагодарил («не видала ты подарка от донского казака»). Эта почти современная

24

См. Том Второй, главу «Пятьдесят второе – Ижеславль».