Отбор для невидимки. Дарья Вознесенская

за ту выходку возле замка? Но мы почти не виделись – если только  в связи с работой – и  садились вместе ужинать крайне редко. Потому я все чаще напрашивалась на кухонные посиделки с остальными слугами. В отсутствие Тиллы, которая явно настраивала других горничных против меня, и угрюмого кучера, питавшегося вне дома, это было даже похоже на семью.

      Я как-то рискнула спросить мэсси кухарку на счет Тиллы – что же тогда произошло – но не получила внятного ответа и решила пока выбросить это из головы.

      Я также ожидала, что хозяин продолжит преследование или будет проявлять свое нестандартное внимание к моим действиям, но этого не произошло. За две десятницы мы встретились с вэй-ганом лишь однажды. Причем опять совершенно неожиданно: либо он оказался любителем напугать, либо – что было более вероятным – ему было плевать, кто или что находится рядом с ним.

      Я сидела  в библиотеке с очередной книгой и своими заметками, когда он возник, фактически, из ниоткуда, и как ни в чем не бывало опустился на соседнее кресло.

      Перевела дух и быстро встала, намереваясь уйти:

      – Простите, не буду вам мешать.

      – Садитесь. И читайте… – рычащий приказ.

      Я снова села, на самый краешек, и взяла в руки книгу, но буквы расплывались перед глазами. От вэй-гана снова пахло. И я не могла не думать о кровавых пятнах на его лохмотьях. Интересно, он вообще когда-нибудь меняет одежду?

      – Почему вы дергаетесь? – прорычал мужчина.

      – Простите, – я совсем растерялась.  – Просто это неудобно, вот так сидеть…

      – Или неприятно?

      – Неудобно,–  я стояла на своем. – Когда служанка и хозяин…

      – Вот именно!

      – Что? – я удивленно моргнула и посмотрела таки на него. А потом быстро отвела взгляд. Эти пятна… может, думать о них как о кетчупе? А о нем – как о ростовой кукле из перехода?

      – Я – хозяин. И сам решаю кто будет рядом сидеть, читать и жить! – рыкнул, а потом вдруг подался вперед, снова меня напугав. – И все таки вам неприятно, вон как глаза отводите. Хватит лгать!

      Ну что на это сказать?

      – Понимаете… – я откашлялась. – Я не очень люблю, эм-м… Охоту.

      – Что? – теперь уже он удивился.

      – Обычно охотники после успешной охоты… хм, переодеваются. Ну, чтобы ничего не напоминало о том, что дичь в тарелке когда-то бегала, – последние слова я уже почти прошептала.

      – Вы имеете в виду…

      Он замолчал, а я робко глянула на него.

      Вэй-ган Эрендарелл на меня не смотрел, лишь в сторону, а его когти все мяли и мяли окровавленную рубаху.

      Черт.

      И за меньшую провинность здесь могли выпороть или выгнать. Я вздохнула, набирая воздух, чтобы извиниться и сказать, что это не мое дело, но в этот момент человекозверь метнулся в сторону и с грохотом исчез за уже знакомой панелью.

      Ох.

      Я сидела ни жива, ни мертва.

      О чтении и речи не шло, потому встала и отправилась на кухню, где немного оттаяла под болтовню Коры и Карины.

      Несколько