Проклятие Волчьей бухты. Елена Усачева

усмехались. Еще бы! Сама виновата. Решила втихаря поплавать, не рассчитала силы, еще и дельфины ее напугали. Вот пускай теперь и расхлебывает заваренную кашу.

      – Но все было именно так! – из последних сил прошептала Тамарка. – Это совсем рядом, можно сходит и проверить. Бухта! Такая же, как наша! Я потому и спутала!

      – Значит так, голуби мои. – Стакан звонко стукнулся донышком о крышку стола. – Закрываем эту тему. Все идут в столовую обедать, потом отдыхать. Ты, Цыганова, тоже.

      – А тренировка? – подал голос Мишка.

      «Все-таки Богдасаров чокнутый, – вяло подумала Томка. – Этого хлебом не корми, дай в воде поплескаться. Псих».

      – Тренировки на тихий час отменяются. Всем спать. И хватит обсуждать этот бред.

      – Почему бред? – вскочила Томка. – Тут идти полчаса!

      – Рядом с нами нет никаких бухт, – отрезала Наталья Ивановна. – Если не веришь, можешь посмотреть карту, она есть в тренерской. На несколько километров в округе Волчья бухта единственная. Так что никаких дельфинов и никакую научную станцию с кровожадными учеными ты видеть не могла. Я уже несколько раз предупреждала, чтобы вы носили на голове панамки. Сначала бегают на солнце, а потом всякие глупости им мерещатся. Еще один такой фокус, Цыганова, и ты отправишься домой. И я думаю, что твоя спортивная карьера на этом закончится. Спорт – это прежде всего дисциплина, а в тебе ее нет. Все. Обед.

      Народ потянулся в столовую. На Тамарку никто больше не смотрел.

      Рядом с Томкой в столовой образовалось пустое пространство. От нее все шарахались, как от зачумленной. Словно общение с ней неминуемо приносило несчастье. Цыганова в гордом одиночестве вздыхала над своим супом, задумчиво водя ложкой по тарелке, и не понимала, что происходит.

      Дельфины были? Были. Станция со странными людьми была? Была. Она даже лица этих сумасшедших ученых запомнила. Встретит на улице – обязательно узнает. И все это солнечный удар?

      Томка подняла глаза и встретилась взглядом с улыбающейся Хохряковой-Хомяковой. По ее виду было ясно, что она что-то знает и сильно радуется Томкиному невезению.

      Цыганова вскочила. Все головы повернулись к ней.

      Светка не шелохнулась.

      Ладно. Она поговорит с ней потом. В другом месте.

      Тамарка выбралась из столовой. Наталья Ивановна в купальнике, с полотенцем через плечо шла к морю.

      – Наталья Ивановна!

      У Томки было очень много вопросов к тренеру. И про старика, и про тот разговор у костра, который она пропустила.

      – Наталья Ивановна, а почему Маринка домой сбежала?

      Тренер недовольно посмотрела на девочку. Она не любила, когда ее подопечные приставали с вопросами.

      – Не каждому дано быть в спорте, – начала она строго, но Цыганова затрясла головой. Не то! Из-за такой ерунды Маринка не сорвалась бы с места. Гусева так хотела поехать. Одна неделя изнуряющих тренировок не выбила бы ее из колеи.

      – Но она любила плавать! – упрямо пробормотала Тамарка.

      Наталья Ивановна перестала хмуриться и бросила быстрый взгляд на побережье. Они были одни. Убедившись