Своя игра – 5. Трижды проклятый. Юрий Соколов

при готовке для усиления питательных свойств используются разные, в зависимости от того, кто и для кого готовит.

      Управившись, я активировал «Руку помощи». Джейн появилась эффектно: сперва послышалось постукивание подкованных копыт ее единорога, затем постепенно обозначились ноги животного, сам единорог и наконец всадница. Подъехав, она спешилась, и мы поприветствовали друг друга как старые сослуживцы, встретившиеся в неформальной обстановке, позволяющей игнорировать чины и звания: полуобъятием, дружескими похлопываниями по плечам и вечными универсальными фразами типа «давно не виделись» и «прекрасно выглядишь».

      – А ты говорил – она призрак, – упрекнул я Люцифера, широким жестом приглашая Джейн к костру. – А видишь что получается? В Срединном Пространстве – призрак, а здесь вполне осязаема.

      Джейн потянула носом, улыбнулась и сказала:

      – Пахнет вкусно!

      – Знал, что тебе понравится! – обрадовался я. – А есть ты можешь?

      – И могу, и хочу. В Мире Теней разумные не нуждаются в пище. Как и все остальные. Но привычка-то остается. И иногда так хочется чего-нибудь пожевать – хоть плачь. Или стаканчик вина выпить…

      Я тут же извлек из котомки бутылку ревского в набитом сухой травой холщовом мешочке. И последнюю горсть сухарей, которую берег на случай жуткой тоски, довольствуясь грубыми лепешками из диких злаковых. В походах по нецивилизованным землям трудней всего обходиться без хлеба. Тоже привычка – ржаная или пшеничная дробленка среди круп успешно его заменяет. Но поди объясни это желудку.

      – Раз так принимаешь, значит, не бедствуешь, – сказала Джейн, запуская ложку в котелок. – Или я ошибаюсь?

      – У нас тут затишье, – ответил я. – А видела бы ты, что было до этого.

      – А что было?

      Я коротко рассказал. Девушка внимательно выслушала и вернулась к смакованию варева, пережевывая и глотая его медленно, как деликатес. Но иногда она забывалась и начинала есть жадно, причмокивая от удовольствия, словно дорвавшийся до корыта голодный поросенок. Мне это не показалось некрасивым, скорее умилило. Бедная дворянка, может, лет сто не ела нормальную пищу. Или двести. После такого поста позволительно и вовсе забить на правила хорошего тона.

      Полностью войдя в положение Джейн и проникнувшись к ней глубочайшим сочувствием, я перетряхнул свою котомку и вещмешок костомеха, и выложил перед паладиншей все, что у меня еще было вкусненького. Единорогу выделил драгоценной зерносмеси из рациона Люцифера, с полного одобрения последнего. Они с единорогом быстро нашли общий язык, хоть маунт Джейн и не умел разговаривать. И уже выглядели если не как друзья не разлей вода, то во всяком случае как добрые приятели.

      – В целом с вами ничего необычного не произошло, – сказала Джейн, с видимым сожалением отрываясь от котелка. – Обстановка в зонах инферно меняется постоянно. Иногда постепенно, иногда катастрофически.

      – Это мы уже поняли, – ответил я. – Не поняли, как предугадывать