Мандарины – не главное. Рассказы к Новому году и Рождеству. Ольга Лукас

восхищение ее выдумкой о поместье.

      Снова что-то зашуршало в трубке, но в этот раз ей показалось, будто это рокот прибоя. На мгновение привиделось плеснувшее у ног море. В лицо дохнуло теплым влажным бризом. Она зажмурилась, стараясь удержать иллюзию.

      – Анастасия Сергеевна, – после долгой паузы сказал он, словно почувствовав ее настроение и деликатно не торопя. – Для просчета мне нужен конечный пункт доставки.

      Она со вздохом отпустила эфемерное море, возвращаясь в зимнюю промозглость.

      – Отвезите его бывшему хозяину.

      – Сожалею. Это невозможно, – скорбь окрасила его голос.

      – Почему? – с вызовом спросила она, готовая смести любые возражения.

      – Видите ли, – скорбь загустела, наполняясь благородным резонансом, – дарение Ульриха было последней волей усопшего.

      Это было как удар под дых. Такой непредсказуемости от хозяина жирафа она не ожидала.

      – Ну тогда… тогда передайте его в какой-нибудь зоопарк.

      – Если бы вы отказались сразу, – голос вздохнул, переполняясь сочувствием, – то это было бы очень необременительно для вас. Такой пункт был в договоре. Теперь же все издержки по перевозке лягут на ваши плечи. Сожалею.

      – И сколько?

      – В зависимости от дальности перевозки, примерно от сорока тысяч.

      – Всего-то, – облегченно выдохнула она, радуясь, что отделалась так легко. – Оформляйте доставку.

      – Анастасия Сергеевна, – бархат в его голосе стал невероятно нежен, – мы ведем расчеты в евро.

      Высчитывать, сколько это выходило по сегодняшнему курсу, было больно. Да и без расчетов предчувствовалась цифра с шестью нолями, которая совершенно не гармонировала ни с зарплатой, ни с кредитом.

      – И что же мне делать? – растерянно прошептала она.

      – Не знаю, Анастасия Сергеевна, – бархат его голоса обволакивал, баюкая, утешая. – К сожалению, я ничем не могу помочь.

      – До свидания, Стас! – вдруг рассердилась Настя и бросила трубку. – Бедный Ульрих! Ты даже не представляешь, как вляпался со своей новой хозяйкой.

      Она подошла к окну. Рассвет уже обозначился на небе мутной розоватой пеленой. Окна в доме напротив были темными, кроме трех. Ну вот, народ уже просыпается, а она беспокойной совой все таращится на мироздание. Настя посмотрела вниз, на стоянку. И перестала дышать.

      Фургона не было.

      Не было!

      Но, вместо того чтобы почувствовать облегчение, что избавилась от неожиданного подарка, она почему-то до слез растревожилась. Выскочила во двор. Заметалась по детской площадке, заглядывая во все щели. И тут же спохватывалась, вспоминая габариты Ульриха. И снова забывала. Ульрих, миленький, заголосила она вполголоса, куда же ты подевался? Где тебя искать?

      Полиция! Ну конечно же! Нужно срочно бежать в полицию. Они обязательно найдут Ульриха, ведь прошло не так много времени. Они найдут. Они обязательно найдут! Она помчалась по улице, вдохновленная надеждой. Но через пару минут энтузиазм вдруг иссяк, и она без