Тьма египетская. Лана Ланитова

он мог вполне бы сойти за мелкого чиновника или стряпчего. Выражение его лица совсем не казалось глупым. Отнюдь. Он горько усмехнулся, глядя на Владимира, и произнес тонким и бесцветным голосом:

      – Сударь, я всей душой надеюсь, что вы поможете мне.

      – Да, конечно, – смущенно ответил Махнев и подошел ближе к решетке.

      Только тут он заметил, что пальцы этого странного существа слишком тонки, и на каждой руке их разное количество. Они скорее походили на паучьи лапки. Он ловко огибал ими прутья собственной камеры. Они не стояли на месте, а постоянно шевелились и двигались. «Синий», как про себя окрестил его Владимир, откинул в сторону кадку, встал на ноги и предстал перед Владимиром в обнаженном виде, во весь свой немалый рост.

      – Мне надо с вами поговорить, Владимир Иванович, – вновь жалобно произнес «синий».

      – Я слушаю вас, – отвечал Махнев, стараясь не смотреть в противоположную сторону, на двух других существ.

      – Понимаете, я проснулся. А тут эта ужасная компания, – он перешел на шепот. – Мне почему-то кажется, что эти двое, – он кивнул в сторону. – Не вполне себе люди.

      – Ну, собственно… Может быть, – покраснел Владимир.

      – Но, дело даже не в этом. Смотрите, какой со мной приключился афронт.

      «Синий» подошел ближе к решетке. Его паучья лапка указала на область ниже собственного пупка. Владимир посмотрел на это место. Область паха оказалась пустой. На ней отсутствовали все половые признаки.

      – Простите, сударь, а где же мой член?! – с раздражением и громко взвизгнул синий.

      Его визг распался на множество таких высоких звуков, что у Владимира вмиг заболела голова. Он схватился за уши.

      – О, господи, зачем вы так кричите? У меня лопнут барабанные перепонки. Что за звук?

      – А вы? Как кричали бы вы, если бы у вас поутру пропал член?

      – Да, конечно. Подождите, я что-нибудь придумаю. Я попробую узнать. Мы пришьем. Притачаем.

      – Притачаете?! – снова взвыл синий.

      От звуков его голоса, двое других шарахнулись в сторону и залопотали что-то тревожное, на незнакомом Владимиру языке. Честно говоря, эти звуки вовсе не походили на человеческую речь.

      Владимир с трудом заставил себя посмотреть на двух других инкубов.

      Пришло время описать именно их…

      Тот, что сидел во второй клетке, напоминал собою желе или студень. Нет, он не был бесформенным. У него были совершенно четкие контуры мужской фигуры – вполне себе мускулистой, с рельефными линиями. И линии эти напоминали лучшие образцы античного телосложения. Но сам инкуб выглядел прозрачным. Тело его походило на плотно-сбитое желе или стекловидный каучук. Оно не расползалось по сторонам и сохраняло форму. Но в форме этой отчетливо проступал контур всех внутренних органов и кровеносной системы. Этот инкуб напоминал собою манекен из анатомического театра. По нему было бы легко обучать студентов-медиков. Прозрачная голова содержала даже полушария маленького, словно грецкий