Тьма египетская. Лана Ланитова

лишь Глаша.

      Демон расхохотался, запрокинув темную голову. И в хохоте его так явственно звучал металл.

      – Я же предлагал тебе и весьма недвусмысленно, а четко и ясно – взять ее сюда. Но разве не ты сам отказался от этого?

      – Да, я отказался. Ваша правда.

      – Так чего же ты вновь мне воду мутишь? Отказался, значит забудь ее.

      – Я отказался, чтобы она оказалась здесь, в вашей власти. Но я не обещал, что разлюблю ее.

      – Эк, тебя разобрало! Разве не ты при жизни ее всюду гнал? Смеялся над нею, делился с дружком своим. Кстати, напомни, на днях нам надо обсудить один вопрос, связанный с твоим приказчиком.

      Владимир вздрогнул при упоминании имени своего старого друга.

      – А что ты хотел? У нас еще пропасть работы с твоими старыми долгами. Но, я отвлекся. Итак, я не понимаю твоего нынешнего упорства, Махнев! Какого хрена, ты все время лезешь именно к ней?

      – Я же уже ясно изъяснился, что люблю её.

      – Ну, ладно. До поры оставим сей дискус. Я также умолчу пока о том, как тебе удается без спросу оказываться в Яви. Ну, чёрт с тобой, пока летай. Я всегда знал о твоих способностях. Они незаурядны. Я не ошибся в тебе. Чуть позже я проведу с тобой инструктаж о технике безопасности при подобных полетах. Но самое важное – ты не должен никому о них рассказывать. Я знаю, что твои дружки иногда шастают по темным лабиринтам моего подземелья.

      Владимир сделал нарочито удивленные глаза:

      – Да? В первый раз слышу.

      – Ой, ли?

      – Определенно.

      – Ну, хорошо, – Виктор усмехнулся и посмотрел на свои длинные пальцы, повертел в руках бриллиантовый перстень. – А теперь вернемся к самому главному. На сегодня.

      – К чему?

      – Ты так и не догадался?

      – Нет.

      – Каким образом ты родил эфирное облако любви?

      – Какое облако? – нахмурился Владимир.

      – Шар, что засиял в той комнате, в вашем сне?

      – А! Вот, кстати, я и сам хотел спросить о том же. Что это было?

      – Ты так и не понял?

      – Нет…

      – Это была так называемая божественная квинтэссенция человеческой любви. Вернее, одна из ее форм. Довольно примитивная, но все же…

      – Ах, вон оно что! А мы с Глафирой так и подумали, что это и было – ОНО.

      – Чего ОНО? – демон сузил глаза.

      – Оно самое – квинтэссенция, – нарочито дурашливо и беззаботно ответил Владимир.

      – Ты издеваешься?! Знаешь ли ты, что таких штук здесь отродясь не летало? Они существуют лишь на иных этажах. И мне может сильно влететь от начальства за то, что я допустил подобное в своем пределе. Как ты умудрился его создать? Говори, каналья.

      – Я не знаю. Правда, – равнодушно произнёс Владимир и зевнул. – Мы просто любили друг друга, вот оно и выросло.

      – Мда, а я погляжу, ты у нас просто-таки – творец.

      – Ну, это уж слишком. Я не могу быть столь самонадеянным.

      – Ты то? – демон хмыкнул. – Да, наглее тебя здесь ни одна душа у меня не гостила. Отродясь таких охальников не было.

      – Как-то