То «заика», то «золотуха». AnaVi

ступор – и на кушетке! Замерла – на ней: будто ещё и таким образом же показав – как могу зависнуть и в мыслях. Меж мирами! Реальностью и сном… Жизнью и воображением… с фантазией! Но и вот только лишь к горю, а не «счастью», это всё и там – действительно было и происходило. Со временем – не улучшаясь и не легчая… Всё было – ещё живо и больно: как тогда! – Дверь квартиры – была вскрыта. А на пороге… На тёмно-коричневом коврике… Сидел средних размеров… Розовый плюшевый заяц! И в лапах у него – была небольших размеров светло-коричневая резная шкатулка: из которой доносилась – нежнейшая мелодия! Что-то похожее – и на… «музыкальную же шкатулку»! Были когда-то – такие! С балериной – внутри… Почти! Ведь и мелодия эта – сопровождалась ещё и… чем-то же ещё. Чем-то же – ещё и помимо… неё же! Правда, я и до последнего не могла уловить – чем именно! Ну а дети… Дети, конечно же, побежали к этому зайцу! Начали – гладить его… Тискать и сжимать – в своих объятиях… Пока одна из девочек – не вытащила из брюшка этой самой недетской, на и самом-то деле, игрушки – красный металлический будильник… в форме «сердца»! И меня же вновь – будто и той самой же грозой, молнией поразило! Пока и в мыслях же пролетало – лишь одно только слово: «детонатор»! Зато и тут же «вскрылся» – тот самый «странный звук», что сопровождал мелодию: «тиканье»… этих часов! А когда шок прошёл, и истерика же более-менее отступила, я, резко поднявшись, так же, ещё и «крепко», хватаю детей за руки и… бегу со всех ног же вниз!.. Но и не успеваем же мы пересечь и первый пролёт, как срабатывает взрыв – и все оставшиеся стёкла выносит наружу! В то же время как побелка… Зелёная краска к и тут же под ней – со стен… И белая же штукатурка с потолка – засыпают нас… с головой! И деревянные рамы – летят следом, царапая ржавыми гвоздями и оставляя после: уже новые раны, синяки и… занозы! – Хореография – хрень: в сравнении – с этим! И, механически, на автомате, растерев мельком предплечья и сами плечи, я опустила руки на живот, сжав кисти рук между собой, после чего начав «перебирать» большими пальцами, стараясь не цеплять их и не колоть кожу – бежевыми ногтями средней длины. – Главным же было – не упасть на стекло! В то время как и по ступенькам – скатилась голова того самого зайца… И, мигая своими пластиковыми карими глазами с красными индикаторами вместо зрачков, «металлическим» голосом, из зашитого напрочь и наглухо красного тканевого рта, с пришитыми поверх двумя белыми тканевыми зубами, произнесла: «Что?.. Кровь – потекла? Ты была – плохой девочкой… А «плохих девочек» – надо наказать!». Голос – пробрал до мурашек! И… Ха! То ли был хорошо отточен и даже заточен – на переводчике. То ли и я уже сама, резко и со страху, начала разбирать и главное «понимать» – слова. Ясно же – кто его подложил! Но и это же я могла выяснить – и после… Дети – заплакали! Сели на пол, отказываясь куда-либо и дальше идти… Но и, отпихнув от них и себя же остатки игрушки, я взяла их за руки – и потащила силком вниз! И достаточно лишь было покинуть подъезд – как нас окружили полицейские…