Тропы судьбы. Камень Демиурга. Книга вторая. Ирина Юльевна Енц

держала ее обеими ладонями и молча плакала. Старец посмотрел на меня сверху вниз, опять тяжело вздохнул, и уселся за стол напротив меня.

      – Ты должна понять, Совет – это не игрушки. Речь идет не только о их безопасности, речь идет о безопасности нашего мира. Поэтому были приняты столь жесткие и строгие законы. Нарушение этих законов жестко карается. Иначе просто нельзя. Они не стерли ему память, но запретили сюда возвращаться. Он должен выполнить определенное задание, искупить свою вину. Я хочу, чтобы ты знала, что любого другого посвященного за подобное, сразу бы лишили памяти, не посмотрев даже на его героические подвиги по спасению мира от катастрофы. Но, Олег – Вага, и Совет это учел. А теперь, нам просто нужно набраться терпения и ждать. Когда он исполнит возложенное на него Советом, он вернется.

      Он замолчал и потянулся за своей кружкой. А у меня словно камень с души упал. Главное – он жив и с ним все хорошо. И он справится, обязательно справится. Он сильный. Он сможет все. А я подожду. Я умею ждать. И терпения мне не занимать. Я, наконец, разжала руки, сжимающие кружку с чаем, встала из-за стола и подошла к умывальнику. Плеснула несколько горстей воды себе в лицо. Вода помогла мне немного успокоиться и привести чувства в порядок. Вернулась за стол, и посмотрев на Прона долгим взглядом, спросила:

      – Ты знаешь, что это за задание и куда его отправили?

      Старец отрицательно покачал головой и тихо проговорил:

      – Ему запрещено было говорить об этом. Ему даже не позволили выйти через врата Медвежьего Яра, провели куда-то совсем другим путем. У нас было всего несколько минут, чтобы попрощаться. – Он на секунду замолчал, словно, сомневаясь, стоит ли мне говорить остальное. А потом, решившись, продолжил чуть ворчливым тоном. – Олег просил присмотреть за тобой. Хотя, я и без его просьб знаю, что мне делать.

      Он замолчал, настороженно глядя на меня. Я горько усмехнулась.

      – Со мной он тоже попрощался… Правда, только во сне.

      Я протерла лицо руками, словно сгоняя с него следы своих метаний и сомнений, и заговорила уже совсем другим голосом:

      – Знаешь, моя бабуля говорила всегда, что все, что ни делает Бог, все к лучшему. Похоже у нас скоро появится соглядатай. И то, что они здесь не увидят Олега, это к лучшему. А мы что? Ты просто знахарь, сидящий бирюком в своей избе, а я баба на лесозаготовках. Что с нас взять? – И я рассказала Прону о новом егере, который должен был здесь появиться со дня на день.

      Старец меня внимательно выслушал, сгреб пятерней свою бороду, как всегда делал в минуты раздумий, и проговорил с легкой усмешкой:

      – А ты права, дочка. Все идет, как должно. Может Совет предполагал такое развитие событий, и поэтом и принял такое решение? – Вопрос был риторическим, но на всякий случай, я кивнула головой. А Прон продолжил свою мысль. – Наверняка, это соглядатай. И, скорее всего, это Копейщики. Больше некому. – Он подергал свою бороду и заговорил быстро, напористо, будто убеждая самого себя. – Не зря Совет запретил мне к вратам приближаться некоторое время. Ох, не зря!! Мы сейчас