Вертолетчица. Андрей Юрьевич Ненароков

уехал по распределению в Новый Уренгой, из которого сначала часто, а потом все реже приходили письма с северными зарисовками.

      Ну, здравствуй, Новый Уругвай

      Сашка Капустин и Александр Чарлин летели из Тюмени в Новый Уренгой. После окончания ПТУ города Мурманска у них на руках были направления в УБР №14. Чарлик фальцетом уже несколько раз пропел придуманное им двустишье:

      Ну, здравствуй, Новый Уругвай,

      Скорее ноги раздвигай.

      Друг раздражал Капусту, у которого уже второй день было ужасное настроение после прощания с Натальей Павловной, училкой из ПТУ. Она устроила ему в аэропорту саратовские страданья, не желая отпускать в Новый Уренгой.

      – Новый Уругвай, вроде бы он, а ты поешь, ноги раздвигай, – недовольно поправил Александр друга.

      – Ты прав, сейчас переделаем.

      – И сочиняй скорей, ты меня уже достал своим вступлением.

      Чарлик задумался на пару минут, передвигая на носу очки с объемными линзами, обыгрывая в мозгу смешное название Нового Уренгоя, услышанное им вчера в тюменском аэропорту.

      Ну, здравствуй, Новый Уругвай.

      Девчата, ноги раздвигай.

      Еще чуть-чуть и в гости жди.

      Мы пробурили пуп земли.

      – Пуп земли уже был, – продолжил недовольно бурчать Сашка.

      – Где был, когда был?

      – У Высоцкого был.

      – Да кто об этом знает? Ты да я, да мы с тобой.

      – Да любой мужик в СССР знает.

      – Я стихи сочиняю не для мужиков, а для баб. И вообще это устойчивое выражение, все слова у кого-то, где-то были, и девчата, и ноги и раздвигай, – зло высказался Чарлик.

      Капустин отвернулся к иллюминатору и прижал ладони к ушам, чтобы не слышать творческих мук товарища. Ему вспомнились умоляющие глаза Наташи и свои слова, что через год он накопит деньжат и тогда они сыграют свадьбу.

      В аэропорту Нового Уренгоя стояла тридцатиградусная жара. Заполярный город встречал их июльским зноем единственного по-настоящему летнего месяца в этих краях. После трудоустройства в УБРе друзья отправились заселяться в рабочее общежитие.

      – У нас в 302 комнате два мальчика живут, так что мы вас к ним подселим, – сказала им комендант общежития. – Идите к кастелянше, получите постельные принадлежности, и пусть она вас проводит.

      В 302 комнате стояло четыре панцирных кровати, две из них были засланы, а две нет. За столом сидело два добрых молодца и играли в карты. Один был чернявенький, тонкий в кости, одетый в джинсовую варенку, другой – блондин, кряжистый как дуб, с бугристыми мышцами, выпирающими из-под футболки.

      – Вот, мальчишки, подселяем к вам двоих, для полного комплекта, – сказала кастелянша.

      – Бегите за водкой, – произнес чернявенький. – Будем знакомиться.

      – А водка в магазинах есть? – спросил Чарлин.

      – В Новом Уренгое, как в Греции, все есть, только места надо знать. Идешь на стоянку