Магический шар. Татьяна Аксенова

за спиной его слепой

      И «капитанских» шуток солью сыплют:

      «Ну, что нам смерть? Ведь это же – игра!

      Ты встанешь, нерастрелянный, с утра,

      На шею намотаешь серый шарфик,

      И призрачные лопасти винта

      Твой бриг под знаком Южного Креста

      Умчат к священным пальмам знойных Африк!..»

      Но тут влезаю я в их разговор

      И в бредни романтических скитальцев:

      «Я привела к тебе, – смотрю в упор, –

      Бенгальцев, гватемальцев и непальцев…

      Рождён для дикой щели и плюща?

      Не кутайся в расщелины плаща,

      Пора бы из России выдвигаться –

      Есть в «Петроградской правде» весь расклад,

      Ведь снова с бунтом поспешил Кронштадт,

      Особенно к началу навигаций…

      Послушай же! Я спереди стою,

      Как факел, душу гордую твою,

      Писатель, путешественник и воин,

      Ношу в себе и знаю наперёд,

      Что девяносто лет ещё пройдёт,

      Пока призна́ют, что ты невиновен!

      Давай-ка, в Лондон! Смерть, она красна,

      Но только не в Бернгардовке, за лесом…

      И сын несчастным будет, и жена –

      Не твоего размаха поэтесса…

      Езжай, дерзай, судьбу свою нагни,

      Смени мечты манящие огни

      На искры новогодних и бенгальских…

      И мёртвый штиль, и грозный шторм оставь,

      Пока страну не запер ледостав,

      Ты жизнью насладись, хоть мало-мальски!

      Лихой братвы пиратской больше нет,

      И не спасает чёрный амулет

      От пули оголтелого чекиста…

      Твои богини встанут за тобой

      Иль вовлекут военною трубой

      В водовород Отечества нечистый?..»

      Секстина о зиме

      (монорим)

      Брильянтов звёзд прибавилось в короне,

      Пока цвела снежинками на троне…

      Она слезинки талой не проронит,

      Отчаливая на ладье Хароньей,

      Кристальная, хрустальная, а, кроме –

      Царица грёз и царственный пароним!..

      И роскошь царская, и царственный пароним

      Читаются в брильянтовой короне.

      За шлейфом таянья – раскаянье и, кроме –

      Чуть влажный отблеск облачка на троне…

      Вслед за ладьёй усталого Харона

      Зима слезинки талой не проронит,

      И ускользнёт, и слова не проронит…

      В ней – роскошь царская и – царственный пароним…

      Зима Харона тихо похоронит,

      Сверкнув звездой брильянтовой в короне.

      И пустота торжественна на троне:

      В ней – лёд и пламень, покаянья кроме!

      Сны айсбергов, раскалыванья кроме,

      Зиме своё пророчество проронят,

      Затронув облетевший цвет на троне,

      Употребив брильянтовый пароним…

      Звёзд россыпь в неба сказочной короне

      Напоминает смертным о Хароне…

      По Стиксу на коньках скользить Харону…

      Во тьме кромешной, кровель снежных кроме,

      Горит кристальная звезда в короне –

      Её лучи волшебный миф