Избранные работы по уголовному праву. М. Д. Шаргородский

причинности для юриспруденции является непригодным. Так, Меркель пишет: «Чисто объективная причинность сама по себе для юриспруденции не пригодна».[160] То же самое указывают Гафтер,[161] Коллер[162] и другие авторы.

      В недавно вышедшей работе Б. Фурлана автор приходит к выводу, что часто философские конструкции причинности для практических правовых вопросов неприемлемы. Понятие причины в праве есть понятие причинности обыденной жизни, которая покоится на максимах, выработанных практикой, здравым человеческим разумом.[163]

      Между тем совершенно прав был в свое время профессор Познышев, когда он писал: «Весьма распространенное в литературе мнение, будто наряду с общим, философским понятием причины существует еще отличное от него понятие причины «в смысле уголовного права», представляется ни на чем не основанным и грозит только путаницей понятий; одно и то же явление и будет считаться причиной и не будет считаться таковой, смотря по тому, какое понятие будет к нему приложено: «общее» или «особенное». Если бы так поступила каждая наука, то получилась бы полная путаница понятий. В уголовном праве причиной должно считаться то, что вообще должно считаться причиной во всякой науке; уголовно-правовая наука должна лишь применять к своим построениям общее понятие причины, не допуская никаких отступлений и никакого искажения его».[164] Такая точка зрения, как мы полагаем, верна, но вопрос неразрешим на основе буржуазной философии, как это нетрудно будет далее увидеть.

      Буржуазной теории уголовного права приходилось и приходится развивать свою теорию причинности, находившуюся, конечно, под определенным влиянием тех или иных буржуазных философских концепций, но не могущую идти по линии общего отрицания объективной причинности и объективной закономерности.

      Средневековая теория исключительной причинности была, в основном, разбита работами Штюбеля[165] и особенно Ансельма Фейербаха, который в своем учебнике писал: «Всякое нарушение предполагает известное лицо как действующую причину оного, и то лицо, в коего воле и деянии содержится достаточная причина, произведшая преступление яко действие оной, называется виновником».[166]

      Французский кассационный суд своим решением от 12 июля 1844 г. установил, что «смерть должна быть вменяема виновному, хотя бы рана и побои не были единственной причиной смерти, а она зависела и от физического сложения умершего, – виновник отвечает за убийство, как скоро он ускорил наступление смерти», таким образом, и в практике была поколеблена теория исключительной причинности.

      Большое распространение в буржуазной теории уголовного права получила в первой половине XIX в. так называемая адекватная теория причинности, которая исходила из того положения, что причиной преступного результата является такое поведение человека, которое вообще, а не только в данном конкретном случае, способно повлечь причинение

160

Merkel A. Kriminalistische Abhandlungen. Bd. I. S. 56.

161

Hafter E. Lehrbuch des schweizerischen Strafrechts. 1926. S. 73.

162

Кahler. Deutsches Strafrecht. Leipzig, 1917. S. 285. Такое же мнение ранее высказывали Bar, Birkmeyer и многие другие. – Birkmeyer писал: «Философское понятие причины непригодно для уголовного права» (Üeber Ursachenbegriff und Kausalzusammenhang im Strafrecht. Gerichtsaal, 1885. В. XXXVII. S. 261). В русской литературе мы находим такие высказывания у Таганцева: «Уголовное право… употребляет понятие причины в условном житейском смысле» (Русское уголовное право. 1902. Т. I. С. 670), Сергиевского (О значении причинной связи в уголовном праве. 1880. С. 45–46); Белогриц-Котляревского: «Общее понятие причинной связи, совершенно правильное с философской точки зрения недостаточно для уголовного права» (Учебник русского уголовного права. Киев, 1903. С. 190). В нашей советской литературе такой точки зрения придерживается проф. А. H. Трайнин, он пишет: «Необходимо строить не учение о причине «вообще», а о причине в ее конкретном значении в уголовном праве», и ошибкой он считает то, что «понятие причинной связи разрабатывалось большинством теоретиков-криминалистов не в его специально уголовно-правовом значении, а как абстрактная проблема теории познания» (Соучастие и уголовная ответственность» // Сов. гос. 1940. № 1. С. 55–56).

Однако дело не в этом, большинство криминалистов отходило от «абстрактной проблемы теории познания», но вопрос не может быть разрешен иначе, чем с позиций диалектического материализма.

163

Bor Furlan. Problem pravne Kausalnosti. Ljubljana, 1938. no ZStr RW, 1940. В. LX. H. 1–3. S. 264.

164

Познышев С. В. Основные начала науки уголовного права. М., 1909. В. II. С. 303.

165

Stübеl. Üeber den Thatbestand der Verbechen. 1805.

166

Фейербах. Уголовное право. СПб., 1810. § 44, также и § 207.