Меч и Цитадель. Джин Вулф

удастся размахнуться своим огромным мечом.

      – Ты и без него у меня в руках. А возле входа в рудник, если уж на то пошло, вовсе под сапогом побывала.

      – Однако нож мой пока что при мне.

      В этот момент в дом вошла мать мальчишки, и мы оба на время умолкли. Изумленно взглянув на нас с Агией, она, словно никакое удивление не могло одолеть ее скорби либо отвлечь от насущных дел, затворила дверь и заперла ее на тяжелый засов.

      – Вот так-то, – сказала Агия. – Услышал он, что я наверху, и заставил меня спуститься. И теперь жизни лишить собирается.

      – И как я ему помешаю? – устало откликнулась хозяйка дома и обратилась ко мне: – Я спрятала ее, так как она сказала, что ты желаешь ей зла. Меня ты тоже убьешь?

      – Нет. И ее убивать не стану, о чем ей прекрасно известно.

      Лицо Агии исказилось в гримасе ярости – точно таким же образом мог бы исказиться лик какой-нибудь юной красавицы, вылепленный из разноцветного воска самим Фехином, оплывая и в то же время горя в языках пламени.

      – Ты был так горд собой, убив Агила! Неужто я недостойна такой же смерти? Ведь мы с ним – одной плоти и крови!

      Услышав, что Агия вооружена ножом, я не слишком поверил ей и даже не заметил, как он – один из тех самых кривых ножей, коими славится Тракс, – оказался в ее руке.

      Воздух уже довольно давно был тяжел от назревавшей грозы, и в эту минуту среди горных пиков над нами раскатисто загремел гром. Когда же отголоски его раскатов почти утихли, неподалеку, будто в ответ им, раздался вопль. Описать этот вопль мне не по силам: то был не вполне человеческий крик, но и не просто рев дикого зверя.

      Усталость хозяйки дома, Касдо, исчезла, как не бывало, уступив место отчаяннейшей спешке. Схватив ближайший из тяжелых дощатых ставней, прислоненных к стене под каждым из узеньких окон, она подняла его, будто ставень весил не более сковороды, и с грохотом вставила в оконный проем. Снаружи взахлеб, яростно залаял пес, но лай его тут же умолк. Теперь воцарившуюся вокруг тишину нарушал лишь стук первых капель дождя.

      – Ну вот, уже здесь! – вскричала Касдо. – Уже здесь! – Вдруг напустилась на сына: – Севериан, не путайся под ногами!

      И тут сквозь одно из оставшихся открытыми окон снаружи донесся тоненький детский голосок:

      – Папа! Ты мне не можешь помочь?

      XVI. Альзабо

      Взявшись помогать Касдо в возне со ставнями, я повернулся спиной к Агии, а стало быть, и к ее ножу. Эта оплошность едва не стоила мне жизни, так как Агия не преминула броситься на меня, едва я поднял ставень. Да, согласно известной поговорке, женщина и портной острие держат книзу, однако Агия, будто заправский убийца, ударила острием вверх, чтоб наверняка вспороть кишки и достать до сердца. В последний миг развернувшись, я принял удар на ставень, и клинок, вогнанный между досками, блеснул сталью у самого моего носа.

      Необычайная сила удара Агию и подвела. Рванув ставень вбок, я отшвырнул его в угол вместе с ее ножом. И Агия, и Касдо стрелой метнулись