Меч и Цитадель. Джин Вулф

зеленых, милых сердцу рощах.

      Отчего ж к лесам не унесете,

      Что милей мне, что остались в прошлом?

      В кабинете моем имелось с полдюжины покойных кресел, и я ожидал обнаружить архонта в одном из них (хотя мне также приходило на ум, что он может, воспользовавшись случаем, заглянуть в мои бумаги, на что, буде того пожелает, имеет полное право). Однако архонт стоял у амбразуры, глядя на город точно так же, как сам я недавно, только сегодня оглядывал Тракс с зубцов замка Акиэс. Сложенные за спиной, руки градоправителя шевелились, словно каждая жила собственной жизнью, порожденной его размышлениями. Задумался он так глубоко, что отвернулся от окна и увидел меня только некоторое время спустя.

      – А-а, вот и ты, мастер казнедей. Я и не слышал, как ты вошел.

      – Я всего лишь подмастерье, архонт.

      Архонт, улыбнувшись, присел на подоконник, спиною к проему. Его лицо – грубое, резкое, с крючковатым носом, с большими глазами в обрамлении темных век – несмотря на все это, казалось совсем не мужским: пожалуй, оно вполне могло бы принадлежать весьма неприглядного вида женщине.

      – То есть ты остаешься простым подмастерьем даже после того, как поставлен мной во главе всей этой махины?

      – Возвысить меня вправе лишь мастера нашей гильдии, архонт.

      – Но ведь, судя по принесенному тобой письму, и по тому, что выбор мастеров пал на тебя, и по работе, проделанной тобою со дня прибытия, ты – лучший из их подмастерьев. А впрочем, здесь разницы все равно не заметит никто… особенно если ты решишь напустить на себя важность. Сколько там мастеров?

      – О притворстве, архонт, будет известно мне самому. Мастеров же, если после моего отбытия до сего звания не возвысили кого-то еще, в гильдии только двое.

      – Я напишу им и попрошу возвысить тебя, так сказать, in absentia.

      – Благодарю, архонт.

      – Пустяки, пустяки, – отмахнулся градоправитель и вновь повернулся лицом к амбразуре, как будто в сложившемся положении почувствовал себя неловко. – Полагаю, известия об этом ты получишь в течение месяца.

      – Меня не возвысят, архонт, но мастеру Палемону приятно будет узнать, что ты обо мне столь лестного мнения.

      Архонт, обернувшись, снова устремил взгляд на меня:

      – В подобной официальности между нами надобности вовсе нет. Меня зовут Абдиес, и тебе ничто не мешает называть меня так, когда мы наедине. А ты, насколько мне помнится, Севериан?

      Я кивнул.

      Градоправитель вновь отвернулся к амбразуре окна.

      – Проем этот низок сверх меры. Я осмотрел его, пока дожидался тебя: подоконник лишь самую малость выше моих коленей. Боюсь, кто-нибудь легко может выпасть наружу.

      – Разве что человек столь же высокий, как ты, Абдиес.

      – А разве в прошлом порой не казнили людей, выбрасывая жертву из окна или сталкивая с края обрыва?

      – Да, в прошлом практиковалось и то и другое.

      – Но тебе, очевидно, прибегать к этим методам не доводилось?

      С этим архонт опять