Наследие. Эль Кеннеди

приятели соглашаются.

      – Шансы – двадцать пять процентов, – говорит один.

      И снова их расчеты бессмысленны.

      – А что, если я хочу больше, чем ее номер? – бросаю я вызов.

      Блондин хихикает.

      – Хочешь знать свои шансы на то, что поведешь ее домой? Сто к одному.

      Я снова смотрю на брюнетку. На ней черные замшевые ботильоны на каблуках, одна нога закинута на другую, пока она изящно потягивает свой напиток. Она чертовски симпатичная.

      – Две сотни баксов на то, что меньше чем через пять минут ее язык будет у меня в глотке, – хвастаю я с высокомерной улыбкой.

      Мои новые друзья разражаются недоверчивым смехом.

      – Ну да, конечно, братан, – хохочет «мистер Ролекс». – Если ты вдруг не заметил, женщины в этом заведении – высший класс. Ни одна не станет контактировать с тобой на публике.

      Я уже кладу на стойку две сотни.

      – Боишься моего сексуального мастерства, да? – поддразниваю я.

      – Ха! Ну, ладно. Поддерживаю, – говорит блондин, кладя две купюры поверх моих. – Двигай задницей и получи отказ, Любовничек.

      Я беру свой стакан и допиваю остатки пива.

      – Жидкое мужество, – говорю я троице, и «мистер Ролекс» закатывает глаза. – А теперь смотрите и учитесь.

      Подмигнув, я удалюсь.

      Ее внимание мгновенно фокусируется на мне. Губы в намеке на улыбку, пусть и застенчивую. Твою мать, у нее славные губы. Полные, розовые и блестящие.

      Когда наши взгляды встречаются, кажется, что все остальные в баре исчезают. У нее красивые, выразительные карие глаза, и прямо сейчас в них читается сладкий голод, от которого мое сердце бьется сильнее. Я попадаю в поле ее притяжения, мои ноги ускоряются по собственной воле.

      Секунду спустя я уже рядом, приветствую ее грубым:

      – Привет.

      – Привет, – отвечает она.

      Ей приходится откидывать голову, чтобы взглянуть на меня, потому что она сидит, а я возвышаюсь над ней. Я всегда был крупным парнем, но с тех пор, как начал играть в хоккей на более профессиональном уровне, я прибавил в весе еще больше.

      – Могу я купить тебе выпить? – предлагаю я.

      Она поднимает свой полный бокал.

      – Нет, спасибо. У меня уже есть.

      – Тогда я куплю тебе следующий.

      – Следующего не будет. Я себе не доверяю.

      – Почему?

      – Я худая. Пьянею с одного бокала. – Ее губы чуть изгибаются. – После двух начинаю вести себя плохо.

      Будь я проклят, если мой член не дергается при этих словах.

      – Насколько плохо? – спрашиваю я, растягивая слова.

      Хотя она вспыхивает, от ответа не уходит.

      – Очень плохо.

      Я ухмыляюсь ей, затем быстрым, преувеличенным жестом подзываю бармена.

      – Еще один напиток для дамы, – говорю я.

      Она смеется, и от этого мелодичного звука по моей коже пробегают мурашки. Меня безумно влечет к ней.

      Вместо того чтобы занять пустой стул рядом, я остаюсь стоять. Но чуть приближаюсь, и ее колено легонько задевает мое бедро. Клянусь,