Шаман. Андрей Морозов

хотите от меня узнать? – спросил тот, поглядывая поочерёдно то на Кошко, то на Петра.

      – Что вас побудило написать Императору такое письмо? – спросил Кошко.

      – Не что, а кто. Меня упросила написать данное письмо моя жена.

      К такому неожиданному ответу оказался не готов даже Кошко. Судя по виду, он опешил, услышав его.

      – Если не возражаете, я могу её сюда пригласить.

      – Нет, не возражаем.

      – Анастасия Петровна, просим вас к нам! – громко произнёс Моллериус, посмотрев на дверь, связывающую гостиную со смежной комнатой – вероятно, супружеской спальней, – расположенной чуть ближе двойных дверей, ведущих в прихожую.

      За дверью раздались приглушённые звуки. Вскоре она распахнулась, и в комнату вошла статная женщина в сером шёлковом платье. Она выглядела лет на сорок, значительно моложе своего супруга. Она не была красавицей, но её лицо притягивало какой-то необычайной одухотворённостью, которая наполнила пространство комнаты лёгкими флюидами доброжелательности. Лицо Анастасии Петровны гипнотизировало, не оставляло к себе равнодушия.

      Моллериус, Кошко и Пётр встали, приветствуя её. Коротко взмахнув рукой, пресекая суету вокруг своей персоны, она лёгким движением пододвинула к ним стул и аккуратно в него присела, внимательно разглядывая гостей.

      Пётр успел отметить, что весь их разговор она из спальни не могла не слышать, поэтому решение начальника пригласить её сюда было правильным.

      Кошко рассматривал её с удивлением и растерянностью, и душа Петра улыбнулась: начальник, собирая сведения по Моллериусу, тоже накосячил, забыв ознакомиться с личностью его жены, которая, как оказалось, к «Делу о СЛТ» имела прямое отношение. Для них обоих она была полной неожиданностью и загадкой.

      – Анастасия Петровна, – улыбнувшись, произнёс Моллериус, – вот к чему привели ваши любопытства. – Нас пришли допрашивать два грозных сыщика, посланные самим премьер-министром. Я предупреждал вас, что добром это не закончится. Так скоро будем вещи собирать в тревожный чемоданчик.

      Юмор у губернатора, судя по всему, присутствовал.

      Та прикрыла губы ладонью, пряча от полицейских улыбку.

      – Я прошу прошения, – учтиво, но с нотками настойчивости произнёс Кошко, – но мы хотели бы услышать от вас все обстоятельства по данному письму.

      Моллериус тихонько откашлялся, поднялся из кресла, прошёл к обеденному столу, налил, зазвенев фарфором, в новую чашку чай и вернулся с ней. Аккуратно поставив её на блюдце перед женой, он глубоко сел в кресло и закинул нога на ногу, демонстрируя тем самым своё расположение к долгому разговору.

      – Я написал письмо под уговорами Анастасии Петровны. Дело в том, что сам бы я никогда не решился на подобную авантюру. Сами поймите, в наше непростое время писать царю о подобных слухах непозволительно человеку моего статуса. Сведения по странным летающим телам достоверно не проверены, а говоря прямо, сомнительны. Какие там над Тунгуской могут летать светящиеся шары, я, например,