Проклятие кровавой луны. Елена Антонова

да мрак,

      А с горы тут зверь спускается большой, как вепрь-хряк.

      При луне шерсть черная блестит как серебро,

      Глаза объяты пламенем – в них одно лишь зло.

      И лапы его сильные, ступают по траве,

      В лесах он ошивается, мечтает о еде.

      Учуяв запах свежей крови, зверь самку распознал

      И у него гон начался… сезон любви настал!

      Донесшись, запах этот сладкий, до его ноздри,

      Он затуманил его разум, запудрил все мозги.

      Он отключил его сознанье, заставил захотеть

      Пометить самку, что бы та смогла тут залететь.

      Ведомый страстью и желаньем спариваться с ней,

      Зверь воет, широко разинув пасть прямо до ушей.

      Он со склона резво мчится – вывалив язык,

      Чтобы самке доказать, какой он есть мужик.

      Агата в темноте бежит, куда глядят глаза,

      Из них с испугу водопадом катится слеза.

      Девчонка словно птица в клетке бросается бежать,

      А за ней огромный монстр, пытается догнать.

      Он настигает её быстро, у речки, где арык,

      В отчаянье девчонка бьётся, подняв над лесом крик.

      Схватив палку, что лежала прям у её ног,

      Зверю морду распорола и оступилась о пенёк.

      Тут оборотень, пока в запале, за ногу укусил

      И только он хотел пометить, как жертву упустил.

      Девчонка быстро пробежала по мостику-бревну

      Пересекла речушку и стала на правом берегу.

      За нею зверь преследуя, вскочил он на бревно,

      Но вес его огромен, и мостик повело.

      И не успевши спрыгнуть, он полетел в овраг,

      А выбраться на правый берег он не мог никак.

      Вот так добыча улизнула из его когтей,

      И не успел он с ней случиться и завести детей,

      Как злобный рок или счастливый, развёл по берегам

      Зверя и его добычу, угодную бога̍м.

      Вот так они и разминулись под полною луной,

      А ветер судеб их сменился тишиной.

      ***

      Девушка ночлег себе на дереве нашла,

      Дальше в лес по темноте она уж не пошла

      И схоронилась до зари в вековом дупле,

      Молясь за жизнь свою младую лишь бабушке-луне.

      А зверь в азарт вошёл к охоте за добычей юной,

      В овраге всё метался с час злобный и угрюмый,

      Но всё же смог он выбраться и пошёл по лесу

      В поисках своей потерянной невесты.

      То, что он смог её куснуть, испробовать крови,

      В нём разожгло к той девушке луч пламенной любви,

      Ведь он почуял её вкус и запах феромонов,

      Что возбудили страсть в груди и заручились гоном.

      Теперь же он от запаха её сходил совсем с ума

      И жаждал он её любви, как крепкого вина.

      Но выбравшись на берег левый, пошёл он по трапе,

      По аромату девушки, что был почти везде.

      И этот сладкий аромат привёл его к избушке,

      Что стояла у реки, у лесной опушки…

      VI

      Девчушка ночь в лесу таилась до самого утра,

      А утром на тропинку вышла, добралась до двора.

      Но