Разгул страстей, или Дорога к счастью. Людмила Шторк-Шива

пришла! Сегодня ты мне должен три «флакона» поставить, я сегодня девчонку спасла! Твоя мать сегодня герой!

      – Мам, что случилось? Где ты была? – еще не до конца проснувшись, пробормотал Артур, поднимаясь с кровати и протирая глаза.

      – Пока ты здесь бока отлеживаешь, я человека спасла! – горделиво подняла голову мать.

      – Мам, что ты говоришь, проспись… – вздохнул мальчик.

      – Ты что, не веришь своей матери?! – возмутилась женщина, – а я на самом деле девчонку спасла.

      Женщина, стоя посередине комнатки, размахивая почти пустой бутылкой водки, явно жаждала рассказать о своем «подвиге» и Артур понял, что ему придется выслушать ее. Окончательно проснувшись, он поблагодарил судьбу за то, что мать жива и что она нашлась, и приготовился слушать.

      – Вечером я не смогла найти выпивки у соседей, от этих гадов ничего уже не дождешься, и я пошла к своей школьной подружке, мы с ней уже давно – давно не виделись. Сонька живет около кладбища, так что пришлось телепаться через пол города…

      Артур взглянул на грязную ночную рубашку матери и представил, как она идет по ночному городу пьяная, и ему стало мучительно стыдно, а мать продолжала:

      – Сонька не стала пить со мной за встречу, она теперь крутая стала, «цивильная», но на выпивку дала и не пожадничала, сказала, чтобы я за нас двоих за встречу выпила. Я, естес-с-с-твенно выпила за двоих, не пропадать же водочке. А потом я пошла домой через кладбище, да споткнулась и упала в недокопанную могилу. Сначала старалась вылезти, но не получалось никак. А потом я решила поспать немного, а то я так устала, пока дошла туда… там на кладбище так тихо и в этой ямке было листьев сухих много, тепло и сухо. Так вот, сплю я, никого не трогаю, а тут какие-то мужики девчонку на кладбище притащили, не знаю, насиловать хотели или убить… Она так орала, будто бы всех мертвецов разбудить хотела: «Помогите! Помогите!» Ну, мертвецы, естес-с-ственно, не проснулись, а я проснулась. Я встала, смотрю, а они ее уже почти раздели, порвали на ней все. Могила оказалась с другой стороны еще только начатая, ночью я не заметила, а когда начало рассветать тут я и увидела, как выйти из ямы, ну и я легко вышла. Я постояла, посмотрела, а потом говорю: «Оставьте девушку!». Они тут давай тоже орать как ненормальные и бегом оттуда. А эта неблагодарная девка, вместо «спасибо» как заорет: «Привидение!» и деру тоже. Я даже выругаться не успела. Убежала, бесовка, нет чтобы бутылочку дать за спасение ее шкуры… неблагодарная! Но ты же мой сыночек, ты достанешь мамочке выпить! – наклонилась женщина к сыну.

      – Мам, у тебя же есть еще, – Артур невольно отшатнулся от сильного перегара, которым дохнула на него мать, – ты закуси лучше, а то живот болеть будет.

      – Ты заботливый мой! – потрепала женщина сына по голове, – затем грубо оттолкнула, – весь в папашу, тоже воспитывать берется. Без тебя знаю, закусывать мне или нет!

      Она прошла мимо, вливая в себя остатки горячительной жидкости. Допив до дна, она крякнула, вытерла рукой рот, и упала на постель. Пробормотав что-то о сильной усталости и о том, что