Музей магических артефактов. Салма Кальк

проставлен верёвкой или вовсе никакого корсета нет. А Рите нужно и убираться, и учиться носить эту хренову одежду, так что…

      Когда вечером первого дня Рита раздевалась перед тем, как лечь спать, то оказалось, что дрянной предмет надавил ей бока. Там, где были швы у сорочки, и ещё под мышками – прямо до стёртой кожи. Это было больно, обидно, и главное – даже и помазать-то нечем, чтобы быстрее заживало. Утром Рита нажаловалась мастерице, и та вздохнула, а потом прикосновением сняла боль и убрала потёртости. И сказала, что сегодня зашнурует не так туго. В тот день и вправду стало легче.

      А ещё оказалось, что этот дрянной корсет не наденешь без посторонней помощи. Нет, надеть-то можно, и даже худо-бедно завязать, а вот затянуть – уже нет.

      – Вам нужна горничная, – сказала госпожа Фонтен.

      – Где ж я её возьму? – опешила Рита.

      – Найдём, госпожа Маргарита, – отмахнулась Эрмина. – Вот в город поедем, и там найдём. А пока вам Бабетта поможет.

      И Бабетта исправно помогала – шнуровала, затягивала, застёгивала.

      В четверг Бабетту тоже призвали в мастерскую – госпожа Фонтен и Эрмина не справлялись даже при помощи магической иглы, или нескольких волшебных игл, которые у них всё равно что сами шили, Рита видела. Тогда Рита махнула рукой, объявила перерыв до отдельного объявления, отпустила мужчин заниматься, чем они хотят, и тоже пошла в мастерскую. Валик тут же перекинулся в кота и пошёл с ней, а Филипп попросил разрешения посидеть в библиотеке и почитать, Рита не отказала.

      И два последних дня они шили всё вчетвером. Рита посмеивалась про себя – что вот бы машинку сюда, хоть бы и просто ручную. Госпожа Фонтен сказала, что – есть, просто это предмет очень редкий, и оттого дорогой. Поэтому она шьёт по старинке – магией.

      И в субботу настал, наконец, тот день, когда можно было примерить весь комплект целиком.

      Одевали Риту в шесть рук – госпожа Фонтен, Бабетта и Эрмина. А перед тем Бабетта ещё и волосы ей как-то там уложила по местной моде, и очень сокрушалась, что они коротковаты, и узла хорошего из них не сделаешь. Тогда госпожа Фонтен сунула ей в руки какую-то штуку, которую Бабетта с радостным воплем укрепила где-то в недрах Ритиных волос, и прикрыла сверху, и ещё какие-то ленточки укрепила тоже. Рита сидела лицом к зеркалу в своей спальне и не видела, что там у неё сзади, но ей казалось, что на личике куклы Марго невероятное изумление.

      А потом пришлось встать, пойти в мастерскую и уже там надевать обувь – после сорочки, панталон и чулок, потому что потом во всей конструкции не согнёшься, а затем – корсет, кринолин, на кринолин – две плотных юбки, и уже поверх – платье. От платья тоже сначала юбку – в три яруса, широченную, но по кольцам кринолина она распределилась хорошо, и лиф – с двойными длинными рукавами, на перламутровых пуговичках.

      На лиф госпожа Анна приколола брошь, на голову Рите надели шляпку из той же ткани, что и платье, украшенную такими же кружевами и лентами, и цветочками из той же ленты, в руки дали перчатки