Эликсиры Эллисона. От любви и страха. Харлан Эллисон

барон, подпрыгнув на троне. – Де Пале! Как же, черт тебя подери, ты сюда попал?

      Филип попятился в угол и выставил перед собой меч, который засветился ярче, чем прежде.

      – То есть, – вежливо произнес он, – вы хотите сказать, что не знали о выходе из пещеры?

      – Дед говорил мне о таком, но я так и не смог его отыскать, сколько бы мои люди ни старались, – отвечал барон. – И раз уж ты наткнулся на мою тайну, отсюда тебе не выйти. Во всяком случае живым!

      – А что это у вас за зала такая? – поинтересовался Филип. – Арсенал?

      – А вот и нет, – отвечал барон со зловредной ухмылкой. – Это, можно сказать, моя козырная карта. С ее помощью я покорю все земли трижды проклятых де Пале!

      Рука барона метнулась к стене за троном, и в ней тотчас же оказался тяжелый боевой топор. С воинственным воплем барон спрыгнул с трона и бросился на Филипа. Барон замахнулся топором, Филип отпрянул в сторону, машинально прикрывшись мечом Пармагона. К его изумлению, клинок перерубил металлическую рукоять топора как пушинку. Меч при этом засиял еще ярче, словно в насмешку над неуклюжестью барона.

      Филип перепрыгнул через штабель арбалетов и бросился наутек. За спиной его тяжело топал вдогонку барон, поэтому он распахнул первую попавшуюся дверь и нырнул в нее. И оказался в комнате, совершенно пустой, если не считать маленькой двери в противоположной стене. Филип бросился к ней и забежал внутрь.

      Дверь, как выяснилось, вела на псарню, и одного взгляда хватило, чтобы кровь застыла у Филипа в жилах. У противоположной стены рвались с цепей пять кровожадных псов.

      Перепуганный юноша сразу понял, почему эти твари такие тощие. Псов держали здесь для собачьих боев, а кормили плохо для того, чтобы озлобить до последней степени. Все пятеро смотрели на пришельца как на лакомый кусочек, а потом один из псов вдруг перекусил цепь и бросился на Филипа!

      Глава 4: Длинный бикфордов шнур

      Обезумевший от голода пес повалил Филипа на пол и навалился сверху всей своей тяжестью. К своему ужасу юноша сообразил, что выронил меч и не может до него дотянуться. Жуткая, вся в пене пасть рвалась к беззащитному горлу Филипа…

      И вдруг пес взвыл и повалился на пол. Филип оглушенно встал на ноги и увидел у двери одного из баронских гвардейцев.

      – Э… – пробормотал гвардеец. – А в собаку-то я и не целил… Я стрелял в тебя!

      – Вот спасибо, что ты мазила – точнехонько в тварюгу попал, – отозвался Филип.

      – Ну, ежели возьму тебя в полон, тут барон и простит меня, что грохнул его псину, – задумчиво пробормотал гвардеец.

      – Вот уж обойдемся без этого, – сказал Филип, подбирая свой меч. Один взмах – и голова незадачливого гвардейца покатилась на пол. Перешагнув бездыханное тело, Филип осторожно выглянул в залу.

      «Глупо было бы пытаться выбраться из замка прямо сейчас», – думал Филип. – «Единственное место, где меня не станут искать – это в арсенале».

      И, стараясь держаться в тени, медленно начал пробираться к тому месту, где в первый