Граффити любви. Серена Никки

мне настоящий поцелуй. Когда он стал осторожно проникать языком в мой рот, мне показалось, что это уж слишком, но и это я позволила.

      «Пикассо не стой, как статуя. Беги» сказала я сама себе, но не получалось. Когда он отстранился, я опустила глаза и прерывисто вздохнула.

      – Ты мне ничего не доказала, Коралина. А то, что ты пытаешься убедить меня в том, что тебе все равно – это ложь, и я все для себя понял. Я не оставлю тебя даже и не мечтай. Был бы противен, хотя бы попыталась бы вырваться. Ты что-то чувствуешь ко мне, бунтарка, ответь?

      Слова застыли, я не знала, как сейчас себя вести? Что сказать? Может ударить его по лицу, так поступают девушки в такой ситуации, но это не был насильный поцелуй, надо что-то сказать. Надо идти на лекцию, но я словно лишилась дара речи и способности здраво мыслить. Единственное, что я очень тихо сказала.

      – Тогда я пойду, – отозвалась я, а Никита, понимая, в какой я сейчас растерянности, кивнул и сделал шаг назад.

      – Да, тебе пора, урок скоро начнется, я буду ждать тебя после занятий. Давай поужинаем где-нибудь?

      Я только сейчас осмелилась поднять глаза на Никиту, и он мне мило улыбнулся.

      – Я, может быть, чего-то не понимаю, но мне кажется, что Вы, то есть ты нехорошо сейчас поступил.

      – Тебе не понравилось, Коралина?

      – Никита, мне на урок надо, – я не ответила и поспешила покинуть аудиторию.

      «Ну что ты, Пикассо, растерялась? Он тебя поцеловал, а ты позволила, и какие у него теперь мысли в голове? Да что же происходит, боже ты мой?». Я медленно, но верно дошла до аудитории, где вот-вот начнется следующая лекция.

      – Пикассо, ты случайно не заболела? Выглядишь как-то странно, бледная такая, – поинтересовалась Дакота.

      – Все в порядке, – отозвалась я.

      – А чего тогда такая вдруг задумчивая? Витаешь где-то в облаках.

      В ответ я просто неопределенно пожала плечами. Я писала конспект, совершенно не вникая в смысл написанного текста. Когда учебный день подошел к концу, я решила, что еще одну ночь где-нибудь на квартире Никиты, я не выдержу. К тому же, Никита позволил себе поцелуй. Теперь я решила, что это становится опасным. А не позволит ли Никита что-то больше, чем простой поцелуй? Правда, поцелуй Никиты простым не назовешь, – я осмотрелась вокруг.

      Солнце уже садилось, и пора было возвращаться домой. Дакота куда-то пропала из виду, и я поплелась в сторону выхода. Голова слегка кружилась, ведь сегодня по собственной вине, я ничего так и не съела. Вдохнув прохладный вечерний воздух, я немного успокоилась, и в следующий момент я ощутила чьи-то руки на плечах, и к моему носу и рту приложили влажную салфетку, пропитанную едкой жидкостью.

      Я не увидела, кто это был, так как мое сознание поглотила темнота…

      Глава 4. Похищение Пикассо.

      Дакота в немом ожидание, находясь в состоянии шока, смотрела, как двое парней в кожаных куртках с черными капюшонами, надвинутыми на лицо, куда-то потащили Пикассо.

      – Эй!!! Стойте!!! Остановились!!! Пикассо-подруга, да что же это? – девушка растерялась.