Встреча (сборник). Лина Леклер

морях ли, на земле – повсюду Бог,

      Который разделил ее на части.

      Мы связаны с тобой, мы – острова,

      Нас дальние края зовут и манят.

      Я здесь, я не пропала, я жива,

      Но только не найду тебя в тумане.

      Нас видно убаюкал водный плеск,

      И небо как агат, и ветра ропот.

      Ты в этом бледном мареве исчез —

      Песчинка на ладони у Европы.

      В сплетении столиц и королевств,

      Процессий, карнавалов, войн, событий,

      Растаял, как в туманной дымке крест,

      Как тень еще не сделанных открытий.

      Искать тебя сейчас – напрасный труд,

      Ты вечно шел вперед тропой упрямой.

      И разве мы не знали!? Все умрут,

      И драма на земле заменит драму.

      Но в этой безоглядной пустоте,

      Где счастья никогда уже не будет,

      Я спать ложусь к утру и жду вестей,

      Откуда их не ждут обычно люди.

      И пусть река зальет нам все пути,

      Пусть вороны несут угрюмо стражу,

      Мы сможем эти путы обойти,

      Когда пробьет наш век и Бог прикажет.

      Под грузом темных плит, под спудом лет,

      Куда не достигает свечек пламя,

      Мы все-таки потребуем ответ

      За все, что на земле случилось с нами.

      Мы выйдем без пожитков, налегке,

      Нисколько не похожие на судей.

      Рука в твоей руке, и я в венке.

      И ландыши. И май. И все, что будет.

      05.06.13

      Пилигрим

      Семнадцатый век – удивительное время в истории Европы. Реформация, революции, восстания, гражданские войны, массовая эмиграция в Америку в поисках религиозной и личной свободы. Время борьбы, надежд, побед и разочарований. Про него можно рассказывать бесконечно. Это, не скрою, романтизированная версия событий, но и историю тогда делали романтики и идеалисты. Как написал по этому поводу христианский писатель того столетия Джон Беньян, «вижу, пилигримы спустились с гор и пошли к дороге, ведущей к Небесному Граду».

1.

      В геенне своей совести горя,

      То празднично, то тихо, то незримо,

      Я странствую путями пилигрима

      И волею Небесного Царя.

      По грязи – от ворот и до ворот,

      Сквозь ветер и туман, грозу и стужу

      Шагаю из тех мест, где я не нужен

      Туда, где меня, может, кто-то ждет.

      На лошади, покрытой чепраком,

      И рыцарским мечом перепоясан,

      То в рубище, то в платье из атласа,

      То просто с длинной палкою пешком.

      И тем, кто свои двери распахнет,

      Зовя меня к огню из мрака ночи,

      Я счастье и удачу напророчу,

      И с плеч сниму потерь тяжелый гнет.

      Листая лики сморщенных страниц,

      Словами, что внушает мне Создатель,

      Я правду говорю совсем некстати

      И подданных учу не падать ниц.

      Соратник и соперник королей,

      Я вечный их слуга и вечный странник,

      И рыцарь, и торговец, и карманник,

      И гордый раб Того, кто всех светлей.

      Неправда, что я смерти не боюсь!

      Я