Тайфун. Джозеф Конрад

слона вверх ногами…

      Джакс швырнул новый лотлинь на бак и гаркнул:

      – Держите, боцман! Не забудьте его хорошенько вымочить!

      Затем он решительно повернулся к капитану, однако тот, непринужденно облокотившись на поручень, продолжал:

      – Потому что, полагаю, это могли бы расценить как сигнал бедствия. Как вы думаете? Наверное, этот слон для них такой же важный символ, как союзный гюйс на английском флаге…

      – Неужели? – взревел Джакс так громко, что все головы на палубе повернулись к мостику.

      Он вздохнул и, неожиданно сдавшись, покорно сказал:

      – Да, зрелище было бы чертовски прискорбное.

      Позже он доверительно обратился к старшему механику:

      – Послушайте-ка, что еще выкинул наш старик.

      Соломон Раут (чаще именуемый длинным Солом, стариной Солом или папашей Раутом) практически всегда оказывался выше всех ростом на борту любого корабля, где служил, а потому приобрел привычку неторопливо и снисходительно наклоняться к собеседнику. Волосы у него были редкие, пшеничного цвета, щеки плоские и бледные, руки худые, длинные и тоже бледные, будто он никогда не видел солнца. Он улыбнулся Джаксу с высоты своего роста, продолжая курить и спокойно поглядывая по сторонам с видом доброго дядюшки, снисходительно выслушивающего болтовню взбудораженного школьника. Рассказ его позабавил, однако он лишь бесстрастно поинтересовался:

      – И вы отказались от должности?

      – Нет! – возопил обескураженный Джакс, перекрикивая хриплый гул судовых лебедок, которые подхватывали и поднимали стропы с грузом до конца длинных стрел, казалось, только для того, чтобы беззаботно дать им сорваться. Грузовые цепи стонали, с бряцанием ударялись о комингсы, гремели за бортом. Все судно содрогалось, а длинные серые бока дымились клубами пара.

      – Нет, не отказался! – крикнул Джакс. – Что толку? С таким же успехом я мог заявить о своей отставке вот этой переборке! Разве можно что-то втолковать такому человеку? Он меня поражает.

      В этот момент на палубе появился вернувшийся с берега капитан Макуир с зонтом в руке в сопровождении печального и сдержанного китайца в шелковых туфлях на бумажной подошве и тоже с зонтиком, следовавшего за ним по пятам.

      По своему обыкновению опустив глаза, капитан едва слышно сообщил, что в этот рейс необходимо будет зайти в Фучжоу. Затем он высказал пожелание, чтобы мистер Раут развел пары завтра ровно в час дня. Он сдвинул шляпу на затылок, утер лоб и заметил, что терпеть не может сходить на берег. Возвышавшийся над ним мистер Раут, не удостоив капитана ни словом, мрачно курил, обняв правый локоть ладонью левой руки. Далее тем же пониженным голосом Джаксу было велено освободить от груза носовой твиндек. Там нужно будет разместить две сотни кули. Компания «Бан-Хин» отправляет эту партию работников по домам. Провизия – двадцать пять мешков риса – будет доставлена сейчас на сампане. Капитан сообщил также, что все кули прослужили по семь лет, и у каждого есть сундук из камфорного