Красный блокчейн. Андрей Валерьевич Васютин

вот слоны. Теперь они предпочитают рождаться без бивней. Во избежание. Ну а что тогда можно сказать о людях, развивших за несколько лет периферическое зрение такой силы, что теперь они научились одновременно не отрываться от телефона и спокойно видеть всё, что происходит вокруг.

      – Я выезжаю, – сказал Хунбиш новой рецепционистке.

      Он была одета с полным пренебрежением к своей верхней части тела – в бесформенный балахон неопределённой раскраски. Низ, однако, был затянут в йога-бриджи. Владельцу капсульного отеля имело бы смысл провести с ней беседу по поводу стиля. Девушка, не отрываясь от телефона, встала, чтобы дотянуться до вскипевшего чайника. Хунбиш посмотрел на неё и понял, что она совершенно чётко и однозначно обратила внимание на его взгляд.

      – Вещи там, – кивнула она. – Тебя искали.

      Выяснилось, что буквально несколько минут назад здесь был человек, очень похожий по описанию на консьержа.

      – Что ему было надо? – спросил Хунбиш. – Он знал моё имя? Как он спросил?

      Девушка улыбнулась, увидев что-то в телефоне, замерла на секунду, чтобы рассмотреть картинку, а потом продолжила стремительно двигать большим пальцем. «Как она успевает что-то понять в таком мельтешении», – с уважением подумал Хунбиш.

      Начальная школа в лице классного руководителя смогла в своё время отрастить ему атавистическое преклонение перед любыми выделяющимися умениями. Неважно, какими. Важно, чтобы человек умел делать нечто особенное. Например, успевал просмотреть сто двадцать картинок в минуту. Самый быстрый пользователь соцсетей на диком севере.

      Учительница при этом непостижимым образом умудрилась привить своим подопечным самоуничижительную скромность, если речь шла о собственных способностях. Никто, в итоге, не сомневался в гениальности окружающих, и все тайно считали себя полными бездарностями.

      – Знал, – сказала она. – Спросил фамилию. Длинная такая. Много «а».

      – Баавгайбаатар?

      – Да, похоже, – согласилась девушка, отбрасывая что-то с экрана пальцем.

      – Где тут у вас тусовочное место? – спросил он. – Там много людей. Пруд ещё есть. Квадратный.

      – Не знаю, – сказала она. – Я не тусуюсь. Зачем?

      – Можно, я заряжу немного телефон? – спросил он. – На кухне.

      Девушка молча кивнула. Он была примерно его возраста, ну может быть, чуть старше. На год-два.

      Иногда Хунбиш примеривал на себя на роль другого человека. Каково это – сидеть на ресепшне, видеть десятки разных людей ежедневно, разговаривать с ними, чем-то помогать, подсказывать? Наверное, он бы хорошо справился. Он бы старался – но не так, чтобы это было явно. Не суетился бы. Наоборот, делал бы вид занятого человека. Вот как она. А потом снисходил. Делал вежливое одолжение.

      Когда они в одиннадцатом классе ездили на экскурсию в МГУ – в Монгольский Государственный Университет, и зашли в его библиотеку, Хунбиш отстал от экскурсии. На первом этаже, сразу после гардероба, был установлен стол. Наверное, за ним должен был сидеть консультант, который