Поющая для дракона. Марина Эльденберт

полумрак гримерной, и… снова выглянула за дверь. Откладывать разговор с Эвель – малодушно, но могу же я позволить себе эту небольшую слабость. Убедившись, что Дрэйк ушел, быстро скользнула в сторону большой залы. Жизнь в Ландстор-Холл кипела, навстречу мне попались девочки из танцевального шоу «Огненный шквал». Все как одна в пламенных нарядах с летящими пышными юбками. Мы на ходу обменялись приветствиями, они убежали на сцену, а я продолжила путь.

      Повсюду сновал персонал, в отличие от гостевых коридоров, где было тихо, в служебном всегда царила суета. Он огибал здание по кругу и выводил к закрытым кулисам, в которые я и нырнула. Партера здесь не было: сцена не только поворачивалась во время представлений, но и поднималась на высоту, на уровень многоярусных балконов. Во время выступления на танцовщиц сыпались светящиеся искры, напоминающие звездный дождь.

      Я вышла на сцену и запела.

      Как в последний раз. Словно пыталась сохранить в себе это звучание, вибрацией рождающееся в груди и текущее в вечерний зал.

      Ох, как мне бы хотелось…

      – В Мэйстонской опере явно многое потеряли.

      От визга спасло то, что я лишилась способности двигаться. И шевелиться. И разговаривать. Я вообще превратилась в статую, с ударением на букву «ю» – вроде тех, что живут в музеях, бережно храня воспоминания о прошлом. Или не очень бережно, у одних рук-ног-голов не хватает, а другие опалены огнем.

      – Что вы здесь делаете? – прошипела я, когда Халлоран шагнул из тени кулис прямо ко мне.

      – Ваше любезное – не в пример некоторым – руководство, любезно предложило мне экскурсию…

      О, мы уже на «вы»? Прогресс!

      Всего-то и надо было, визор расколотить! Интересно, об этом Эвель тоже уже знает?

      Поморщилась, представляя, сколько он может стоить, и во сколько мне обойдется душевный порыв.

      – А вы, наверное, любезно согласились. С высоты своего положения.

      – …Но ее срочно вызвали по делам, и она ненадолго оставила меня одного. А тут вы, с арией Артомеллы. Вас не учили, что перебивать невежливо?

      Он приближался ко мне медленно, как хищник, а я словно вросла в пол.

      – Вас не учили, что преследовать женщин нехорошо?

      – Разве я вас преследую?

      – А что вы делаете прямо сейчас?

      Халлоран остановился в каких-то сантиметрах. Сцепил руки за спиной и теперь смотрел мне прямо в глаза.

      – Вы влюблены в Шайну Анж?

      – С чего вы взяли? – я передернула плечами.

      – Ария Артомеллы – ее любимая, если не ошибаюсь.

      Ладно, зачет. Историю первой женщины-иртхана, сумевшей отразить атаку драконов на беззащитный город и умереть на руках у любимого, знает. Сложнее найти того, кто ее не знает. Точно так же, как Шайну Анж, которая первая за долгие годы вытянула эту бесконечную арию. И ни одну ноту не сорвала. Пела она, правда, в другом городе… И это странно. Правда оперой интересуется, что ли?

      – А может, это вы в нее влюблены?

      Я на всякий случай отвела руки за спину. Ну так, чтобы случайно никому чрезвычайно самоуверенному