Небо на цепи. Нина Парфёнова

них с Лерой очень старые отношения, ещё со студенчества…

      – Вот оно что…

      Собеседник замолчал, словно обдумывая информацию, а Лерка на цыпочках прокралась к калитке, громко хлопнула ею и, уже не торопясь, медленно пошла к беседке.

      – Ну, надо же, у нас гости, оказывается… Здравствуйте, Леонид. Пап, извини, что долго, задержалась у маяка. С художником разговорилась, который мне когда-то портрет на бульваре рисовал. Говорит, помню Вас, снова позировать пригласил. А я думаю, меня сейчас только и рисовать… А маяк такой интересный, хоть и заброшенный. И вроде даже обитаемый, окна в башенке помыты…

      Она говорила, говорила, чтобы снять напряжение, возникшее при её появлении. Отец попытался улыбнуться. Леонид-Силуан максимально вежливо склонил голову:

      – Здравствуйте, Валерия. Мы тут с Вашим батюшкой хорошо поговорили. Давно не виделись. Маяк? Это на восток от порта? Да, он самый старый в городе… Историческая, даже краеведческая ценность. Я там тоже иногда бываю.

      Лерка кивнула.

      – Может быть, чаю вам сделать?

      Отец и Леонид замотали головами – не надо.

      – Ну, не надо, так не надо, сидите, беседуйте, я к тёте Тане пойду. Папа, через час уколы и таблетки, не забывай.

      Тётка лежала на спине с закрытыми глазами. Лерка положила руку на её плечо, синеватые веки дрогнули, и тётя Таня открыла глаза.

      – Лерочка, – прошелестела она.

      – Так, тётя Таня, хватит. Я вызываю врача. Ну, что ты неделю уже лежишь и лечиться не хочешь, от врача отказываешься. Пусть тебе хоть диагноз поставят и лечение назначат. И не спорь со мной!

      Глава вторая

      За приставным совещательным столом сидели друг против друга генеральный директор ОАО «Витлор» Андрей Ядрихинский и его заместитель Владимир Сибирцев. Владимир докладывал, как обычно по понедельникам о состоянии дел в холдинге: горно-обогатительные комбинаты, пищевые производства, гостиницы… Андрей слушал краем уха и думал совсем о другом. Он смотрел на человека, с которым дружил уже тридцать лет, ещё со школьно-футбольных времён, и понимал, что просто адски, смертельно устал от него. Устал от его непредсказуемости и бесшабашности, от его выкрутасов и поступков, которые ставят на грань выживания всю фирму, плод их совместной работы. Вот опять, чтобы вытащить его из СИЗО, потребовалось вынуть из дела уже больше шести миллионов – три с половиной в залог, потом оплатить карточный долг и уже два раза по миллиону передавали следователю, чтобы закрыл дело, переквалифицировав убийство медсестры Ани Наумкиной на обычную передозировку лекарственных средств. Но тот почему-то не спешил, дело не закрывал, подписку о невыезде Вовчику не отменял и из статуса подозреваемого в убийстве не выводил. Ядрихинский знал, кто за этим стоит, и понимал, что денег потребуется гораздо больше.

      Когда-то их было четверо. Они с Вовчиком учились в одной элитной школе, а Витёк Виталин и Димон Лорченко в другой, попроще. Но это не мешало им стать неразлучными друзьями. Были каникулы, они все перешли в девятый класс и от души наслаждались жизнью. А жизнь была проста, понятна