Ещё слышны их крики. Артем Римский

И он молил, чтобы она сказала что-нибудь еще, чтобы освободила его от этой пытки. Чтобы сказала что-нибудь так, как умеет только она. Чтобы он вознесся с глубины своей никчемности на вершины своего величия. Скажи же, милая Кристина! Скажи что-нибудь.

      – Свен, – прошептала она и усмехнулась.

      – Что? – с облегчением прохрипел он.

      – Я пьяная, Свен.

      – Уже?

      – Мне много не надо, я быстро пьянею. И знаешь, я совершенно не умею себя контролировать в этом состоянии.

      Все его тело как будто превратилось в горящий шар, стремящийся сжаться в одну точку в своем центре. «О нет, пожалуйста!» – взмолился он.

      – Я этим не воспользуюсь, – прошептал парень сухими губами, не помня себя от страха и наслаждения.

      – А кто ж тебя будет спрашивать? – засмеялась она и тут же добавила: – Уходи.

      О нет. Только не это. Как же он теперь уйдет? Нет, этот страх так привлекателен. Он так зовет. Нет, нужно пережить этот пьянящий страх. Нужно прочувствовать его до конца. Он уже просто не мог представить, как он уйдет, не получив самого главного.

      – Не могу, – сказал он.

      – Уходи, – повторила Кристина с самой обольстительной улыбкой на губах.

      – Там дождь, – усмехнулся Свен.

      – Не сахарный, не растаешь.

      Еще долгих десять секунд он молча сидел за столом, с отчаянием глядя в окно. Затем допил свое вино и встал, чувствуя стыд и – куда сильнее – безмерное счастье. И наконец совершил действительно правильный поступок – ушел.

      Ох, блаженный глупец. Какой же счастливый он в тот вечер шагал домой. Какие же лучистые мечты бередили его слабый ум, преисполнявшийся в такие моменты презрением ко всему сущему. Нет, этот слабый и мелкий человек был неспособен разделить чью-то радость, и был неспособен поделиться с кем-то своей радостью. Он забирал ее себе полностью, и со злорадством посматривал на тех, у кого такой радости не было. С каким же наслаждением он кричал своему отцу: «Смотри, чертов сукин сын! Смотри! Кто тут у нас Жак Простак? А?! Это Жак Простак будет скоро трахать эту бабу?! Это Жак Простак смог свести ее с ума?! Что ты запоешь, когда увидишь меня рядом с ней?! Кто из нас будет ничтожеством?!»

      Безумный слепец, одаренный зрячими глазами и не научившийся ими пользоваться. Он не допускал никаких иных мыслей о том, что же происходило в течение этого вечера, кроме тех, которые устраивали его. Кроме тех, которые дарили ему иллюзию победы. Победы, которая при здравом размышлении не давала ему ничего, кроме стыда за собственную трусость. Пожираемый собственными страхами и не научившийся смотреть им в глаза. Убегающий от страхов и бесконечно ими настигаемый. Неспособный выйти за пределы своего придуманного «Я», неспособный жить своим истинным «Я». Каким же счастливым этот горемычный человек засыпал в ту ночь.

      Глава V. День десятый

      3 апреля 2017

      Как это часто и бывает, на деле Гильотина оказался весьма приятным парнем. Да, он должен был убить меня, но при этом на свой страх и риск предоставлял мне отсрочку исполнения