Пожалуйста, только живи!. Ольга Карпович

ей в спину. «Фамилию не кричит. Значит, не узнала».

      Рита пробежала по заднему двору, лихо перемахнула через забор и остановилась, тяжело дыша. Кажется, пронесло. Теперь осталось найти этих засранцев.

      Банан и Аниська ждали ее там же, в кустах боярышника.

      – Уроды! – коротко бросила им Рита.

      – Ну а че, а че нам было делать? Он сам нас отпустил, – затараторил Аниська.

      – Сказал, завтра с утра чтоб с хлоркой пришли и все смыли, – поддакнул Банан.

      – Марго, ну не заводись, – заныл Анисимов.

      – Да пошли вы! – Она, сунув руки в карманы джинсов, пошла вперед.

      Пацаны поплелись за ней.

      – Ты журнал-то достала? – заискивающе спросил Аниська.

      Рита, не отвечая, вытащила из-под куртки тяжелую тетрадь и сунула ему:

      – На! Только не плачь!

      – Ух ты! – Он обрадованно подскочил. – Марго, ну ты крутая! Ты даже не представляешь насколько.

      – Поверь, с самооценкой у меня все в порядке, – бросила Рита на ходу.

      – Че? – растерянно заморгал Аниська.

      – Ниче! Пошли давай! Где наши?

      На косогоре за железнодорожными путями горел костер. Оранжевые языки пламени играли в осеннем вечернем воздухе. Колкие искры, взвиваясь вверх, вспыхивали и гасли. Весело трещали охваченные огнем сухие ветки. Расположившиеся у костра парни радостно приветствовали появившихся на склоне холма Риту и ее друзей.

      – Гля, пацаны, сама королева Марго пожаловала, – провозгласил Леха. – Ну че, школота, повезло вам сегодня?

      – Пф, ты, я смотрю, как в учагу поступил, так сразу очень взрослый стал? – отбрила Маргарита.

      Аниська вскинул вверх нескладные руки, сжимавшие журнал, и запрыгал вокруг костра в каком-то бешеном первобытном танце.

      – Вот он! Вот он, падла! Только его и видели.

      Кто-то протянул Рите пластиковый стаканчик с портвейном. Она, поморщившись, отхлебнула приторную маслянистую жидкость. Щеки сразу вспыхнули, и рукам стало тепло. Аниська с гиканьем швырнул журнал прямо в костер.

      – Придурок, что ли? Сейчас вонь поднимется! – Рита, подцепив уже занявшийся журнал палкой, выудила его из костра, обжигая пальцы, содрала с него дерматиновую обложку. – Теперь давай! Жги!

      Втроем с Аниськой и Бананом они с хохотом принялись раздирать школьный журнал на отдельные страницы, мять их и швырять в огонь.

      Исписанная бумага корчилась в пламени. Костер вспыхнул ярче, и всем отчего-то сделалось весело. Новая бутылка портвейна пошла по кругу. Банан откидывал белесую челку, щурясь на оранжевый огонь. Аниська, скалясь плохими зубами, отплясывал свой папуасский танец. Рита, разбежавшись, лихо перемахнула через пламя.

      – Марго! – окликнул ее кто-то из компании. Она обернула к нему скуластое, в алых бликах пламени, лицо. – Да ты прям ведьма!

      И Рита расхохоталась, откинув голову.

      Журнал догорел, и веселье тоже стало затихать. Аниська смолил папиросину. Банан отшвырнул в кусты опустевшую бутылку.

      – Может,