Новая хозяйка собаки Баскервилей. Наталия Миронина

торговом центре было все несколько сложнее – пять этажей, множество павильонов, множество арендаторов, единые правила торговли, ассортимент, конкуренция, покупатель, санэпидемстанция, штраф, прибыль. Электрик Саша, доставшийся торговому центру от рынка «по наследству», по этому поводу выразился так: «Хоть петрушка, хоть чулки – быстро денежки плати!»

      Построили торговый центр быстро – очень хотелось успеть к Новому году, к самому горячему времени. Поторопились, а потому эскалатор вез покупателей только до второго этажа, дальше надо было ехать на лифте, который затерялся в подсобных закоулках. Благодаря такой несообразительности и спешке, долгое время считалось, что у торгового центра всего два этажа. В этой уверенности покупатели упорно пребывали, несмотря на то что глянцевый фасад высокого здания явно говорил о пяти этажах. Пережив несколько голодных месяцев, арендаторы, заехавшие на третий, четвертый и пятый этажи, быстро снялись и уехали. «Делать мне нечего – кормить чужих!» – это говорил каждый, кто вывешивал объявление о закрытии. Еще через полгода владельцы приняли несколько нелегких, волевых решений. Первое: четвертый этаж сдать балетному училищу для организации учебных классов – благо места много.

      – Посудите сами. Почти центр Москвы. Огромное современное здание, прекрасно оснащенное всеми коммуникациями, вентиляцией, кондиционерами. Этаж, который мы вам предлагаем, полностью отделан, только, если захотите, сделаете выгородки. А уж плата и вовсе мизерная. – На переговоры к директрисе училища, престарелой балерине, поехал сам Евграфов, директор торгового центра.

      Тощенькая директриса с нарисованными бровями курила сигаретку и строила глазки отставному полковнику. Впрочем, согласие дала быстро, как только узнала цену за квадратный метр – весьма божескую.

      Пятый этаж стоял пустым, но посмотреть его приезжали часто – несколько ресторанов и точек сетей быстрого питания упорно пытались сбить высокую арендную плату.

      – Вряд ли, – многозначительно отвечал Евграфов просителям, – вряд ли мы пойдем на уступки в этом вопросе. Если вы сюда заедете, прибыль будете получать огромную. Все наши покупатели – ваши клиенты.

      Валентину Петровичу Евграфову в наследство от служивого прошлого достался хорошо выбритый затылок, всегда аккуратные седые виски и поджарое сильное тело. Высокий, подтянутый, с лицом киношного борца за справедливость, на женщин Евграфов производил неизгладимое впечатление. Все, даже самые молодые, кокетничали с ним напропалую, но Валентин Петрович был неуязвим. И не только потому, что был женат (мало мы знаем женатых ловеласов?!), а потому что в его сердце был идеал. Идеал был списан с давней знакомой, которая уже давно перестала быть похожей на свои юношеские фотографии, переехала в другую страну и вообще стала бабушкой. Жизнь Валентина Петровича была «многослойной» – там, в глубине, был идеал, а на поверхности – вся остальная жизнь, включая профессиональную деятельность, где во главе угла стоял порядок.