Философия духовной военной мысли. Том 2. Владимир Яковлевич Дудко

корпуса, пять командиров стрелковых дивизий, командир стрелковой бригады, четыре начальника артиллерии дивизий, десять командиров стрелковых полков, два – артиллерийского, один – кавалерийского, заместитель начальника штаба фронта, начальники штабов армии и корпуса, три начальника штаба дивизий. 4000 советских офицеров, в том числе бывших героев, перешли на сторону нацистов! А если добавить к этому ещё полтора миллиона «хиви», казаков и белоэмигрантов, Бандеру и дивизию СС «Галичина», сотни тысяч полицаев и доносчиков… Одной лишь трусостью измену не объяснишь.

      Есть мнение, что повлияли репрессии 1930-х годов, организованные партийными НКВД, когда во многих советских семьях были репрессированные и погибшие в ГУЛАГе. Многие офицеры знали других офицеров, в том числе братьев и отцов, которым НКВД поломал жизнь.

      Изменники считали себя борцами против коммунистического режима и коммунистов, в этом была большая опасность для воюющего СССР, где миллионы людей пострадали по различным причинам от большевиков и мечтали о мести. Нацисты знали это и использовали предателей на всю катушку. 1930-е годы стали временем кровавых репрессий победивших коммунистов. Месть созрела.

      Падение Власова. 12 июля 1942 года Власова взяли в плен. Каких-то секретов генерал Власов не знал, ценной информацией не обладал, но немцы увидели его неприязнь к коммунистам и прислали вербовщика Штрикфельдта.

      Этот прибалтийский немец, бывший полковник царской армии России, а ныне немецкий капитан, хорошо говорил по-русски и прославился, как опытный вербовщик пленных. В украинской Виннице Штрикфельдт и Власов встретились, и как генерал перешёл на сторону Германии, описано в его мемуарах:

      «В мой первый визит у Власова мы говорили о большой нужде, в которой живут русские люди по обе стороны фронта. Во второй раз Власова интересовали германские цели войны, позиция Гитлера в отношении русских. Я прямо отвечал, что вожди рейха слепы, что не народ, а большевики враг Германии. И я спросил генерала – готовы ли вы вместе с нами бороться против коммунизма? Да, ответил Власов».

      И вот что можно перенести на современную армию. Так ли офицеры и военнослужащие лишены честолюбия? Возможность возглавить целое движение против адептов 1991 года, ненависть к нищете и олигархам, обворовавшим каждого, брезгливо относящимся к армии и офицерам, как быдлу, унижающемуся за похлёбку, кто честно служил или служит стране. И конечно, страх смерти никогда не остановит русского, добивающегося справедливости. Власов говорил о советских чиновниках: этого потом повесим, а того расстреляем. А полковник Олетс, вербовщик Власова, писал: «Власов однажды сказал мне, что единственным способом удержать в повиновении 160 народов СССР является жестокость. Он говорил, что готов взять власть в России, но будет необходимо ликвидировать несколько миллионов человек, чтобы усмирить остальных». Так Власов в 1942 году стал предателем, понимая, что подписал себе смертный приговор в случае неудачи.