Умереть, чтобы больше не жить. Часть первая. Артём Яд

потому что в одежде люди выглядят сексуальней. И какой смысл в сексуальной одежде, если её нужно снимать во время секса?

      – Ну, в этом есть смысл. – улыбнулась девушка. – Сожми кулак.

      Медсестра ловко вскрыла пару ампул, наполнила их содержимым шприц и неспешно ввела иглу Мэтту в вену.

      – Почему ты не боишься уколов?

      – Странный вопрос.

      – Ну, как же, по закону жанра, такой персонаж как ты должен бояться уколов. – девушка сняла жгут, немного вытянула поршень, подмешав каплю крови в прозрачную радость и медленно пустила препарат по вене.

      – Такой как я? – усмехнулся Мэтт.

      – Ну, такой… Вроде сильный, грубый… жестокий, а в каких-то мелочах слабый, нежный и кроткий.

      – Ты уже знаешь про мою мелочь.

      – Сэйли? Так и не вспомнил?

      – Нет. Почему я не помню твоего имени?

      – Потому, что ты никогда не спрашивал.

      – Почему я этого не делал?

      – Почему? Я не знаю почему.

      – А почему я тебя вижу только здесь и как давно мы знакомы?

      – Мой милый Мэттью, тебе было настолько плевать на меня, что ты вообще ничего не запомнил? – девушка опустила глаза, к месту укола прижала кусочек проспиртованной ваты и вытащила иглу из вены, – Зажми и согни руку.

      – Не только на тебя. Мне на весь мир плевать. И за всё то время, что я здесь, я смог запомнить лишь пару тройку имён, и не на много больше лиц.

      – Мы познакомились десять лет назад. – выбросив шприц и пустые ампулы в мусорное ведро, произнесла девушка. – И ты не стал меня убивать вместе с той дрянью. Но как это часто и бывает, после спасения меня пришлось спасать ещё больше. – она разогнула его руку у себя на коленях, забрала ватку, несколько раз осторожно протёрла красную точку и, убедившись в отсутствии крови, выкинула её в мусор. – Люди из бюро привезли меня в это место. И я стала замечать, что и ты тут частенько появляешься, то в качестве палача, то в качестве пациента. И однажды я зашла в туалет, а там ты – сидел на полу и добирался до дна своей бутылки. Ты спросил, почему я здесь. Помимо того, что я едва не проебала свою душу. Я рассказала тебе, что меня изнасиловал мой учитель по гимнастике. Ты сказал, что тебе жаль. А вечером ты вернулся и сообщил о том, что Тоби, так его звали, подох от того, что конец швабры, зашедший ему в очко, чудесным способом вышел у него изо рта. И что иногда становится немного легче, когда знаешь, что тот, кого ты ненавидишь, сдох в жутких муках. И мне действительно стало легче. В тот вечер мы впервые занялись сексом. И вот, теперь я всегда здесь, поначалу в качестве пациента, а теперь и в качестве медсестры.

      – Почему ты всё ещё здесь? Ты же больше не больна.

      – Я больна, Мэттью. Я неизлечимо больна тобой. Ничто не проходит без следа. Изнасилование, глубокая депрессия, одержимость. Ужасное было время. И вот уже более десяти лет любые прикосновения людей, неважно каких: мамы, папы или друзей, вызывают у меня панический приступ. Но не твои. И больше всего на свете я хочу вцепиться в тебя обеими руками и никогда не отпускать. Бывает, по ночам я просыпаюсь с криками и думаю, что всё опять повторяется, и тогда я начинаю звать тебя. Мои родители после