Огненная избранница Альфы. Ника Маслова

мягкая, так что утонуть в перинах можно, постель. Духота и давящие со всех сторон стены. Высокомерие мачехи. Грубый голос отца… Да, отчий дом иногда возвращался Агнешке в кошмарах.

      Ей не нравилось и в других домах. Королевский дворец, к примеру, пропах ложью и тревогами даже больше, но там жила Её Королевское Величество Аглая – милая и красивая лицом и душой. В её покоях было светло, дышалось легко, по ней и её мальчикам маленькая Агнешка даже скучала. Потом забылось, конечно, что за глупость думать о детских играх, тем более – о мальчиках, когда живёшь в стенах монастыря и лишь в нём видишь для себя будущее.

      – Агния. Леди Агния. Агнешка!..

      Агнешка вздрогнула и подняла голову: сестра Теодора стояла у края парты и смотрела недоумевающим взглядом.

      – Что с вами, дитя? Вы, похоже, совсем потерялись в собственных мыслях. О чём я только что говорила?

      – Об эгрегорах муравейников и пчелиных ульев, – ответила Агнешка, чувствуя, как лицо заливает краской стыда.

      И как она только умудрилась настолько глубоко погрузиться в собственные мысли? Зачем ей вообще вспоминать дом отца?

      Стекло в окне отозвалось хрустальным звоном на удар колокола, возвестивший время молитвы, и все девочки, не дожидаясь приказа, встали с мест. Сестра Теодора тоже склонила голову.

      Краткость молитвы не имела значения – важна лишь сила молящейся и её способность отрешиться от всех и всего, за исключением Творца. Сестра Теодора была очень сильна, и Агнешку, безуспешно пытающуюся отрешиться от поселившегося в сердце смятения, словно ладонью погладили по волосам.

      – Спасибо за молитву, сестра. – Агнешка низко поклонилась.

      – Будь внимательней, Агния, – ответила та и вернулась к кафедре продолжить лекцию.

      Агнешка старательно записывала за сестрой Теодорой слово за словом, хотя про общение с низшими могла и сама лекцию прочитать, но больше не давала себе отвлекаться. С чего ей вообще пришло в голову думать о доме и даже королевском дворце, который она видела, последний раз посещая столицу и отчий дом в честь рождения младшего брата – наследника рода Антонаша? Зачем ей эти пустые мечтания, ведущие в никуда?

      Агнешка, не дожидаясь установленного времени общей молитвы, обратилась к ангелу своего имени и попросила утихомирить поднявшуюся тревогу, даже после вмешательства сестры Теодоры не пожелавшую уйти насовсем. Сердце согрело ответным теплом, но и помощь ангела Агнешке не помогла. Волнение в сердце осталось.

      Она выполняла всё положенное, но тревожилась всё сильней. Настолько, что на бумаге появилась безобразная клякса. Агнешка смотрела на неё, кусая губы, и видела… нет, только не карету с четвёркой лошадей, увозящую её отсюда.

      Всеблагая сказала, что не позволит забрать её из монастыря. Агнешка моргнула пару раз, но клякса упорно продолжала оставаться каретой – дурной знак повторялся во снах уже который день подряд, а теперь нашёл возможность явить себя и в реальности мира.

      Тревога