Странный запах тростника. Мария Андреевна Коршунова

зачем-то.

      – Понял. Передам.

      Ваня с Олегом на тренировке были, как и Слава с Ильёй. Прогуляли девчонки из седьмого и новобранцы-пятиклассники, да ещё Лена отпросилась к репетитору. Занимались физической подготовкой и строевой: впрочем, вариантов особо и не было. Не четвёртая же школа, где можно снаряжать-разряжать на время магазин автомата, играть в дартс, собирать-разбирать пневматический пистолет Макарова… Всё это их зам по безопасности купил на свои деньги.

      На подходах к автобусу Илья споткнулся о пенёк и крепко выругался.

      – Напилили тут…

      – Слушай, ну можно как-то культурнее выражаться?

      Митриев обернулся и снова увидел студентку из литературного. Она начала его порядком раздражать.

      – Ты сама, если б споткнулась, классику бы сейчас процитировала?

      – Да запросто!

      Сколько тут было кудрявых берёз!

      Там из-за старой, нахмуренной ели

      Красные гроздья калины глядели,

      Там поднимался дубок молодой.

      Птицы царили в вершине лесной,

      Понизу всякие звери таились.

      Вдруг мужики с топорами явились…

      – Всё, всё, всё! – умоляюще зажестикулировал Илья. – Офигеть ты умная. И ты так вообще про всё стихи вспомнить можешь?

      – Да нет, на самом деле, – улыбнулась студентка. – Просто я сейчас пишу курсовую работу по Некрасову, поэтому помню много его стихов.

      – Понятно… Это, значит, Некрасов?

      – Да, из поэмы «Саша».

      В автобусе Илья сидел один. И думал, что неплохо было бы воскресить хоть на месяц Некрасова или, скажем, Чехова. Ещё четыре года назад их класс ставил сценки по рассказам «Хамелеон», «Толстый и тонкий», а на литературе по косточкам разбиралось, что такое чинопочитание и почему это плохо. Значит, это явление при Российской империи школа ругает, осуждает и культ личности Сталина. А что насчёт современности, когда в губернаторе видят полубожество, а сибирские юнармейцы выстраиваются в сердце со словами «Путин и Тува»? Ещё и преклонив колени… А в Волгограде ребятишки Аниного возраста поют про готовность умереть за «дядю Вову» и за возвращение Аляски.

      Илья встряхнул головой и включил одну из встроенных игр на телефоне. Скорее бы Фёдоровск с его привычным круговоротом дел и развлечений, чтобы забыть слишком взрослые мысли, одиночество и беспомощное недоумение…

      ***

      Через неделю поздним вечером Митриев сидел на диване и переписывался с приятелями из Речного.

      – Илья! – окликнул папа из соседней комнаты.

      – Чего? – он недовольно вытащил наушник. Его собеседники предпочитали записывать голосовые сообщения, а слушать их без наушников при родителях не стоило. Пацаны, в отличие от студентки из литературного, изъяснялись не строчками Некрасова.

      – Ты когда обещал еду от бабушки принести?

      Митриевы всегда перетаскивали продукты к бабе Нине на время разморозки своего холодильника. Благо, та жила через минут двадцать ходьбы.

      – Ну можно я завтра после школы к ней