Сервер и дракон. Ханну Райаниеми

краскам реального мира. Совсем один. И тут три девчонки садятся за соседний столик. Хорошенькие и очень громкие.

      – Серьезно, – говорит одна, в пастельной курточке и с интерфейсом Рыбы в стиле «Хелло, Китти». – Я хочу быть с постчеловеком. Вот посмотрите…

      Девушки смотрят на туманный экран.

      – Есть канал, называется «Посткоитус». Про секс с богами. Эта девчонка их фанатка. Ездит за ними везде. За нормальными, которые с ума не сходят.

      На мгновение воцаряется благоговейная тишина.

      – Вау! – говорит вторая. – Я думала, это городская легенда. Ну или постановочная порнуха.

      – А вот и нет, – говорит третья.

      В те дни восхищение ботаниками распространялось как грипп. Богочума – это подавляющая волю, постоянно самосовершенствующаяся и самовоспроизводящаяся программа. Джинн, который селится в окружающих тебя машинах, а потом велит творить свою волю и говорит, что таков да будет весь закон. Это уничтожает тебя, но это чертовски сексуально.

      – Серьезно, – говорит первая девушка. – Вообще не удивительно, что Рыбу придумали мужики. Это же просто воплощение пениса. О женской сексуальности там вообще ничего нет. Их коллективу явно не хватает феминизма. Не, ну правда.

      – Господи, – говорит вторая. – Посмотрите на этого. Я хочу его… ее… всех их. Не, правда.

      – Не хочешь, – вмешиваюсь я.

      – Простите? – Она смотрит так, как будто наступила во что-то неприятное и хочет его вытереть. – У нас тут личный разговор.

      – Разумеется. Я просто хотел сказать, что этот канал – тоже фейк. И на твоем месте я бы не связывался с пост-людьми.

      – По своему опыту говоришь? Тебе постдевчонка член откусила?

      Впервые я ощущаю благодарность к своему симбионту. Если я не слушаю его шепот, ее лицо остается для меня пустой маской.

      Другие девушки нервно хихикают.

      – По своему, – говорю я. – Я был таким.

      Они разом встают, мгновение смотрят на меня и уходят. Маски, твержу я себе. Просто маски.

      Через минуту меня прерывают снова.

      – Извини, – говорит третья девушка. – Правда, извини. Они мне даже не подруги, мы просто один курс взяли. Я Эйлин.

      – Все в порядке. Я не обижаюсь.

      Эйлин присаживается за стол, и это меня тоже не напрягает.

      – А на что это похоже? – спрашивает она. Глаза у нее невероятно зеленые. «Любопытство», – подсказывает симбионт. И я вдруг очень жалею, что он не говорит больше ничего.

      – Ты правда хочешь знать?

      – Да.

      Я смотрю на свои руки.

      – Я был квакером, – медленно говорю я, – квантовым хакером. Когда код Рыбы выложили в открытый доступ, я решил с ним поиграть, как и все гики на планете. Я решил скомпилировать собственного дружелюбного ИИ-раба. Суперсистему с защитой от дурака, которая должна была превратить меня из куска мяса в бога из комиксов, никому не причиняя вреда. Ну, так мне сказала сама система. – Я кривлюсь. – Моя внешняя нервная система захватила компьютерный суперкластер Технологического университета Хельсинки примерно за тридцать