Частица твоего сердца. Эмма Скотт

поставила сумку на журнальный столик и вытащила четыре небольших подарочных пакета, набитых папиросной бумагой.

      – Ты такая милая. Но не стоило. – Когда Берти сунула палец в один из пакетов, на губах ее появилась усмешка. – Это, случайно, не оригинальные изделия Шайло Баррера?

      Я улыбнулась.

      – Возможно.

      – Чертовски здорово, – проговорил дядя Руди, отрывая взгляд от футбольного матча. – Рождество наступит раньше.

      Я протянула им пакеты, по одному тете, дяде и кузине. Остался лишь один. Для мамы.

      Кузина Летишия взволнованно поставила свой на колени. Даже в воскресенье она щеголяла в дизайнерских джинсах, желтых туфлях на каблуках и коротком топе, который подчеркивал подтянутый пресс. Она мастерски уложила косы на голове, несколько из них свисали вниз, обрамляя золотые серьги.

      – Мне уже нравится, – произнесла она.

      Я рассмеялась.

      – Ты даже не знаешь, что там.

      – Это сделала ты, так что все прекрасно.

      Я с трудом сглотнула и вновь осмелилась взглянуть на маму, неподвижно сидевшую в кухне.

      Тетя Берти вытащила из пакета бирюзовую брошь. Я окислила серебряную оправу, чтобы та походила на старинную. Тетя приложила руку к груди.

      – Боже мой, детка. Это самая прекрасная вещь, что я когда-либо видела. Но зачем было ждать до последней минуты, чтобы отдать нам эти сокровища?

      Я ухмыльнулась.

      – Чтобы тебе пришлось притворяться, что она тебе нравится, лишь пока я не выйду за дверь.

      – Пф-ф, она великолепна. – Тетя Берти приколола брошь к блузке и протянула руки, чтобы меня обнять. Я склонилась над столом и оказалась в ее мягких, благоухающих духами объятиях. – Ты такая талантливая девушка. Ты откроешь магазин, о котором так мечтаешь. Я нутром это чую.

      – Спасибо, тетя, – проговорила я, наслаждаясь ее верой в меня. И любовью, что она дарила с такой легкостью.

      – Это просто нечто. – Дядя Руди вертел оловянный брелок с логотипом «Святых» в виде геральдической лилии. – Это сделала ты? Погоди, вот ребята увидят. Спасибо тебе, малышка.

      От звучащей в его словах гордости я ощутила, как к горлу подступил комок. Чуть улыбнувшись, я кивнула и отвернулась. Было намного проще продавать свои украшения по интернету незнакомым людям, которые не вызывали нежности и неловких эмоций.

      – Невероятно, – воскликнула Летишия, доставая из пакета пару сережек; ярко-синий лазурит, обрамленный замысловатым узором из серебряных нитей. Она тут же вытащила из ушей серьги и заменила их моими. – Ты что? Это блестящая работа, Шай. Мама права. Ты пройдешь этот путь до конца.

      – Спасибо, Тиш, – проговорила я, обводя пальцами ручки последнего пакета с подарком.

      Пока Летишия и Руди мерились и восхищались своими подарками, тетя Берти нежно улыбнулась мне. Но я ощутила сквозившее в улыбке сожаление.

      – Мари, – крикнула она в сторону кухни. – У Шайло для тебя кое-что есть.

      Это мама не смогла проигнорировать.

      Она