Страницы прочитанной жизни. Сергей Данилов

на светил сиянье,

      В порыве страсти, обожанья

      В реке купался с ней нагой.

      Стихи восторженно читал

      И декламировал умело,

      Без промедлений лишних, смело

      За грудь красавицу хватал.

      Приятен выставок гламур.

      Мы посещали вернисажи.

      Потом – интимные пассажи,

      Постельный яростный аллюр.

      Пленяла музыка сердца.

      Я с музою внимал свирели,

      Затем резвился на постели,

      Изображая жеребца.

      Прошли забавные года.

      Кутить нет силы – ждёт уролог,

      За ним приём ведёт проктолог.

      Такая ныне чехарда.

      Я поседел, давно женат.

      В душе осенний цвет играет,

      Мастеровито совмещает

      Аптеку, пенсию, внучат.

      Трепетание души

      В глазах – ехидная усмешка,

      Во рту – сарказмов едких пул.

      Не раздражает утром спешка,

      Не тянет вечером в загул.

      Квартирный быт опутал крепко,

      Ушёл на пенсию кураж.

      Годами не менялась кепка,

      Ослаб к деньгам ажиотаж.

      Минувших лет поднялись всходы —

      Цветут апатия и лень.

      Исчезли с кризисом доходы.

      Осталась от гордыни тень.

      Завяли встречи, посиделки —

      Их заменяет телефон.

      Есть номер молодой сиделки,

      В неё он, к счастью, не влюблён.

      Поймали в сети сериалы,

      Не привлекает зимний спорт.

      Пылятся на шкафу журналы.

      Брак – максимум четвёртый сорт.

      Пропали бывшие коллеги —

      Нет интересных общих тем.

      Забыты бурные ночлеги,

      Остался долговой ярем.

      Сменяет боли онеменье,

      Канючит тело: «Не буди…»

      Душа, желая просветленья,

      Трепещет птицею в груди.

      Кипящие страсти

      Кипели эмоции чайником,

      Забытым на сильном огне.

      Он вёл себя грубым охальником,

      Она была злее вдвойне.

      Пестрила беседа упрёками.

      Сплетались признанья и ложь.

      Сменялись ответы намёками.

      Терзала противная дрожь.

      Смешались причины и поводы.

      Шаром раздувался скандал.

      Терялись разумные доводы —

      Страстей ощущался накал.

      Он стал заикаться отчаянно.

      Она побелела, как мел,

      Стояла в углу неприкаянно,

      Стрел гневных колчан опустел.

      Обиды плодились невиданно.

      Завял утончённый фэншуй…

      Решенье пришло неожиданно —

      В объятьях хмельной поцелуй.

      Утренний позор

      Вчерашний вечер в забытье,

      Обрывки пёстрые в тумане.

      Он вспомнил: было оливье,

      Играло радужно в стакане,

      Веселье, танцы, никотин.

      Он говорил по телефону.

      Напрасно третью взял, кретин.

      Уснул подобно эмбриону.

      Такси