На той стороне – 3. Боярин. Кирилл Шарапов

отказать, я должен Малку деньги. Много, но он сказал, что спишет долг, – почти плача, лепетал незадачливый киллер.

      – Кто? – от неожиданности Константин даже прекратил играть, но пленник это уже не замечал.

      – Член совета Малк, – хныкал стрелок, – он вчера пришел в мой дом ночью и приказал убить. Я должен был это сделать еще утром, но не смог вас найти. И я решил дождаться вас…

      Воронцов разжал руки, и тело несостоявшегося убийцы рухнуло на каменный пол.

      Константин поднялся на ноги, он выглядел уже спокойным, от отчаянья потерявшего все человека не осталось и следа, словно он сорвал с себя маку.

      – Вы будете свидетельствовать, – произнес он своим обычным голосом, добавив в него для эффекта немного надменности, глядя на своих спутников и человек пять, собравшихся на парадном крыльце свидетелей. – Зовите городовых и сыскарей. Беляш, фиксируй.

      И снова шею убийцы захлестнул аркан, и тот мгновенно отключился.

      – Я слышал выстрел, – удивленно произнес смотритель, – потом заметил небольшой пистолет, валяющийся рядом с телом. Вы не ранены, Ваше сиятельство?

      – Нет, – улыбнулся Константин, – со мной все в порядке, а вот у члена совета Малка проблемы.

      И тут смотритель гостиного двора улыбнулся.

      – Наконец-то, теперь ему не отвертеться. А вот и городовой.

      И тут завертелось. Сначала все было обычно, страж порядка записал показания, но как только свидетели повторили слова несостоявшегося убийцы, он стал бледным и, заявив, что это не его уровень, вытащил амулет мыслегласа. Через двадцать минут возле гостиного двора было не протолкнуться. Были тут и гвардейцы, и сыскари с дознавателем Проном, который в два счета расколол стрелка. В принципе, Константину даже не нужен был этот спектакль, он забыл про подобных умельцев. Но так все вышло гораздо быстрее.

      Появился один из членов совета – ведун с длинными седыми волосами, самый старый из троих. Выслушав сообщение старшего над пятеркой гвардейцев, он только кивнул и бросил:

      – Арестовать.

      Константин же, сидящий в плетеном кресле, перехватив направленный на него взгляд ведуна, просто пожал плечами. Почему-то он был уверен, что ничего из этого не выйдет.

      – Ты был великолепен, – произнесла Юлия, отвлекая его от гляделок с ведуном. – А что это такое – «В августе 44го»?

      – Благодарю, боярышня, очень приятно слышать похвалу из ваших уст, хотя технически не уст, но… А «В августе 44го» – это фильм про войну, которая произошла около ста лет назад в моем мире.

      – Фильм? – озадачилась Юлия. – А что это? Ты про такое не рассказывал.

      Константин задумался. Как объяснить местной жительнице, которая радио-то считает верхом прогресса, что такое кино?

      – Хорошо, у вас же есть театр?

      – Да, – тут же подтвердила она.

      – Вот теперь представь, очень масштабный спектакль, на нескольких десятках различных местах действия, который заснят на специальный артефакт, и его можно показывать на экране всем желающим.

      – Здорово, – восхитилась