Живой. Тимофей Петрович Царенко

сходу догадался барыга.

      – Ага, ей родимой. И чтобы проблем с ней не было, надо перекрыться…

      – Лямбда не принимает в залог наркоту, – неожиданно улыбнулся Глумер. День по платежу сегодня ведь?

      – Да, и я…

      – Эй, Спайк, там Кель Хедрикс спёкся, мы теперь одни в деле! Бывай, Хедрикс, сам понимаешь, две части больше одной! Спасибо, чувак! – экран погас.

      В этот раз экран окрасился кровью. Ублюдок! Кидала! Скотина!

      Прошло ещё пять минут, пока я не перестал изрыгать проклятия.

      Ладно, в моей записной книжке больше сотни деловых контактов!

      Отказали все.

      Под конец я звонил уже с каким-то интересом. Почему мне откажут на этот раз, как отреагируют? Неприятно осознавать тот факт, что все эти люди радовались! Лишь пару раз я услышал слова сочувствия.

      Пустая бутылка бурбона покатилась по полу.

      Остался ещё час…

      Бездумно кручу длинный список контактов. Закрываю глаза, скролю и тыкаю в экран наугад.

      – О, Кель, привет! Давно не виделись. Хреново выглядишь! – на звонок мне ответили практически мгновенно.

      На экране была миловидная девушка. Ёжик зелёных волос, пухлые губы, большие зелёные глаза. Опалесцируют в темноте. На ней была майка не по размеру, что обтягивала крупную грудь. А ещё всё тело девушки покрывали подвижные татуировки.

      Я с трудом поднял голову. Опьянение и отчаянье накатили одновременно. А от татуировок девушки ещё и замутило…

      – Мерелин? – я с трудом вспомнил имя.

      – Лизи, но это была удачная попытка. Я тебя внимательно слушаю, Хедрикс. Рада что ты всё-таки позвонил.

      – Мы… – я всё сильнее всматривался в лицо девушки. Кажется, эти груди я целовал, а татуировки забавно подсвечивали эрогенные зоны. И было это, кажется, неделю назад.

      – Замечательно провели ночь, – девушка улыбнулась, без обиды и злобы, – я же говорила тебе, ты меня никогда не забудешь.

      – Ты… Ты та сектантка, как там, тео… теоаверитка! Веруешь в богов! – я понял, что язык уже пьяно заплетается.

      – Да. Ты так меня и увлёк, обещался переубедить! Все вы такие, обещаете, а потом только одно и берёте, – девушка хитро прищурилась. – Ты побывал в пещере Али-Бабы, но вынес оттуда только глиняную миску.

      – То есть, на твой взгляд, я не плохой человек? – неожиданно ляпнул я.

      – Не бывает плохих людей, бывают заблудшие люди. Когда человек делает хреновый выбор, Анима, первотьма космоса, начинает пожирать его. А ты решил, что паршивый человек?

      – Но я плохой человек, крошка. Хреновый, прямо скажем, человек. Я торгую наркотой, много кого обманул, много кого шлёпнул. Ты знаешь, люди едва ни праздновали, когда узнавали, что скоро меня не будет. Я считал себя самым умным, типа, самым хитрым и изворотливым. А на самом деле… Твоя Анима почти сожрала меня… Ольга.

      – Лизи. А ещё ты жуткий чурбан. Плохой мальчик, который заигрался в плохого мальчика. Наверно, и с предками были проблемы? – девушка всё так же лукаво улыбалась.

      – В точку. А я им даже не позвонил. Представляешь? Даже в такой момент.

      – Ну,