Чужая галактика. Ванда Михайловна Петрова

Верит … Мы можем не успеть! И ты все равно должен будешь указать вескую причину своего самовывода из экипажа космолета, это значит – должен будешь рассказать обо мне все! Иначе тебя подвергнут точечной проверке, а ты понимаешь, что это! Но ты ведь знаешь, что все скоро урегулируется. И я ни в чем не буду слабее, даже наоборот! Но пока придется это держать в тайне. Пока. И главное, ни каких компромиссов!

      – Вот видишь, – ворчливо попрекнул Мут, – Сам, так «ни каких компромиссов», а меня на что толкаешь?!

      – Это, не компромисс, Мут, а молчание ради дела. Да, ты, Мут, знаешь, что мое сердце «вырастет» и все придет в норму. Но пока ты будешь доказывать на моем «растущем» сердце, меня отстранят от полетов, и я буду вычеркнут из круга САГЕЛАТов! И мои знания ПРЕГЕЛАТа замкнутся во мне, не принося никому пользы. Мут, ты ведь знаешь, что тогда я тоже не смогу жить! Ты ведь знаешь это, Мут! И на что, получается, ты, Мут, употребил свой разум при этой вот уникальной пересадке? На что?! Подумай, Мут!

      Мут крепко стиснул плечо Дита:

      – Да, ты прав. Я буду думать, Дит. – и Мут пересел в самый дальний уголок. Воцарилась полная тишина.

      Во второй половине дня Мут был уже в космолете и отдавал специфические распоряжения относительно шестого отсека, как необходимые при предстоящем полете в неизведанное.

      Глава 5. Вылет к планете ИКС.

      Астроплазмолог Глосс, все время полёта занятый новым лактографом, взглянул на вошедшую Нэт, в окно иллюминатора, за которым крошечной исчезающей звездочкой светила земля, спросил:

      – Где Дит?

      – В шестом отсеке с Мутом. – ответила Нэт.

      – Есть данные космической бури …

      И Глосс углубился в расчеты. Расчеты подтвердили о надвигающейся космической буре, но скоро и без расчетов всем членам экипажа стало ясно – буря будет. Весь состав экипажа собрался вокруг Глосса и приборов. В молчании наблюдали, как за иллюминаторами проносились различных размеров космические тела …

      Обстановка была напряженная, но лица у всех были спокойные. Из новичков был один только Максим – дублер капитана корабля.

      Поступил сигнал – поврежден 6-й отсек. Нэт оглянулась, но Мут с капитаном были тут же. Хорошо зная Мута по прежним полетам, Нэт была удивлена, увидев незнакомое выражение в его глазах. «Похоже на страх? Но это же не вероятно, Муту не ведом страх. Что же это такое? Если боится, то почему, за что и за кого? Странно все это …».

      Поступил новый сигнал – повреждение исправлению не подлежит. Необходимо отстыковать 6-й отсек. Такое под силу могло быть только капитану корабля – Диту. Знали это все, знал и Мут. Сигнал повторился и медлить было нельзя, иначе повреждения затронут ближайшие отсеки. Нэт, наблюдавшая все время за лицом Мута, изумилась вторично за этот день, Мут с изменившимся лицом шагнул к Диту, как бы преграждая ему дорогу.

      – Ты не пойдёшь, Дит! – и просящее, и требовательно, воскликнул врач корабля.

      – Надо, – ответил коротко капитан, и врач по его интонации понял, что капитан пойдет, потому