На дорогах четырех королевств. Александр Воропаев

поднял сына на вытянутых руках, чтобы его отпрыск увидел гремящую железом армию…

      Фюргарты тогда бросили все свои силы, все что имели, на то, чтобы отбить Капертаум, но врагов оказалось слишком много. Убитыми тогда они потеряли десятки воинов. Раненых сколько было… Брат короля погиб. Как его звали… сэр Изгард. Эльгер Фюргарт сам поймал арбалетный болт в ногу. Хорошо, что наши фельдшеры успели спасти. Много крови потерял… Но кто мог знать, что это целое нашествие? Это теперь-то все понимают, как обстоят дела. Все Овечьи Холмы стонут под этой заразой. Все отбиваются из последних сил. А там где твердыни не выстояли ― как Капертаум, брошенный Стевариусом, как сгоревший Лехорд… там ― люди превратились в крыс. Прячутся в развалинах поселений, в лесах. Лишний раз боятся развести огонь. Беженцы рассказывали…

      Ренк, наверное, правильно делает, что осторожничает. Самое лучшее, что могло бы с нами сейчас случиться, это если бы орки забыли о нас. Получили пару раз по зубам и оставили в покое. Разве им больше некем заняться? Ведь была после первой атаки на город целая неделя спокойной жизни.

      Франц лежал на кровати в фамильном доме и смотрел в потолок. Нужно было бы ещё спать и спать: отсыпаться после вчерашней драки, но мысли лезли в голову, одна приводила другую, и все вызывали беспокойство.

      Мать уже два раза тихонько заглядывала в дверь, проверяла, проснулся ли он. С завтраком хочет подгадать. Он закрывал глаза…

      Навалилось всё. Ладно, если бы дело касалось только войны… Франц был вовсе не против жизни в этом сросшемся мире. Греческие боги! Что раньше было хорошего? Кроме мопеда. Что его ждало? В старшую школу ему не светило (и не хотелось), а поддержать на плаву, приспособить к хорошему месту ― некому. Батя в тюрьме, старший брат ― неизвестно где. Может в Берлине, а может в Мюнхене… если, конечно, тоже никуда не влип. Дома две сестры. Старшие. Обе не замужем. Клиа ― никогда и не была. Папин брат, Густав…, выкашливает лёгкие по утрам. Жили на социалку. Софи только где-то пыталась работать.

      А теперь кто главный человек в семье?

      Кто всех кормит? У кого зарплата, как у двух офицеров разом? К кому посыльные прибегают, кто сидит на совещаниях с мечом на поясе в замке лорда Векского на Линденштрассе? У кого ординарец? Соседи как стали всех Лидтке привечать. Скоро кланяться будут. И будут! В пояс.

      Сюзанна только вот крутит хвостом: то подпустит, то шипит, как кошка. Ничего, он еще ее обломает ― никуда не денется от него…

      Франц спустил ноги на пол и посмотрел на амуницию, развешенную по стене. Мать уже успела её почистить. На плечах были нашиты новенькие шевроны гауптмана и цифры «24». Номер подразделения графини Несельграде. Самое славное, легендарное подразделение ― нет в городе человека, который не смотрел бы с почтением на этот номер. На тумбочке желтела тяжёлая цепь с медальоном ордена Северного берега. Мать не решилась её тронуть.

      Дверь снова приоткрылась

      – Ты проснулся, сынок? Завтрак готовить? ― В голосе матери