.

склонился к ней и коснулся носом шеи, вдыхая запах.

      – Что вы делаете, я же пахну рыбой! – пыталась его оттолкнуть Мина. – Вас от меня тошнит!

      Но он словно не слышал, продолжая впивать в себя запах ее волос, губы его почти касались кожи, обжигая дыханием.

      – Да. Ты пахнешь… – бархатный голос подрагивал, пугал низким, еле слышным рычанием. – Ты пахнешь морем.

      ***

      Запах, в котором свежий соленый ветер моря смешивался с легким непередаваемым собственным ароматом ее волос, завораживал его.

      Неожиданно и странно! Противоестественно.

      Неужели это и есть проклятая магия проклятых весенних танцев?

      Филберт никогда не верил, считал это выдумками досужих идиотов. Думал, что сможет легко избежать непонятной унизительной привязки. Он же специально уходил от этой дикарки подальше, чтобы его не зацепило.

      Зацепило. Проклятие. Как же его зацепило…

      – Проклятый весенний танец! – пробормотал он, вжимаясь в нее, как пьяный. – Я думал, с этим будет легче справиться.

      ***

      Мине стало казаться, что он сошел с ума. Эти противоестественные, затягивающие, одуряющие объятия. Его тяжелое, горячее дыхание на ее коже, от которого мурашки по всему телу. Рука двигавшаяся, как во сне, комкала платье.

      Странный огонь начал растекаться по венам.

      – Нет!

      Она опомнилась, сбрасывая наваждение, выкрикнула, дрожа:

      – Отпустите! Я не выйду за вас замуж!

      Какое-то время мужчина боролся с собой, потом резко отшвырнул от ее себя. Сказал резко:

      – Ты выйдешь за меня, Вильгельмина Ванлерт. Обязательно. Потому что ты уже моя.

      – Никогда!

      Филберт нехорошо засмеялся, глаза его зло сверкнули:

      – Выйдешь. А если посмеешь пикнуть дяде о том, что здесь слышала… Вспомни о своем отце, о матери. О сестрах, которые остались дома. Для них будет лучше, если твои отец и мать отправятся на плаху? Что станет с маленькими беззащитными девочками? А с тобой, маленькая глупая нищая принцесса?

      Он снова приблизился вплотную, цепко ухватив ее за подбородок. Всматривался в глаза, давил силой. Стремясь властным взглядом погасить ее внутреннее сопротивление. И гладил губы подушечкой большого пальца, опять вызывая эти непонятные ощущения.

      – Ты поняла? – голос его снова стал осязаемо бархатным.

      – Поняла, – сейчас она готова была сказать что угодно, лишь бы вырваться из той сети, которой он ее безжалостно опутывал.

      – Хорошо.

      И неожиданно припал к ее губам. Но, к счастью, следующий же миг принес нежданное избавление.

      – Филберт! – рядом раздался возмущенный женский крик. – Тебе надо вернуться в зал! Дядя недоволен твоим отсутствием.

      Та самая девица, сестра Филберта. В зале она смотрела на Мину с ненавистью тогда, а теперь демонстративно игнорировала ее. Мужчина отреагировал не сразу, только спустя несколько долгих мгновений нехотя отодвинулся и со смехом проговорил:

      – Тильда, ты как всегда вовремя. Спасибо, что предупредила.

      Его сестра