Молодые короли. Николай Гумилев

покинула дворцы,

      Пред ней рассыпались в лазури

      Степных закатов багрецы.

      Ее душа мечтой согрета,

      Лазурность манит впереди,

      И волны ласкового света

      В ее колышутся груди.

      Она идет перед народом,

      Она скрывается вдали,

      Так солнце клонит лик свой к водам,

      Забыв о горестях земли.

      И гордый царь опять остался

      Безмолвно-бледен и один,

      И кто-то весело смеялся,

      Бездонный радостью глубин.

      Но глянул царь орлиным оком,

      И издал он могучий глас,

      И кровь пролилася потоком,

      И смерть как буря пронеслась.

      Он как гроза, он гордо губит

      В палящем зареве мечты,

      За то, что он безмерно любит

      Безумно-белые цветы.

      Но дремлет мир в молчанье строгом,

      Он знает правду, знает сны,

      И Смерть, и Кровь даны нам Богом

      Для оттененья Белизны.

      Осень 1905

      Сказка о королях

      «Мы прекрасны и могучи,

      Молодые короли,

      Мы парим, как в небе тучи,

      Над миражами земли.

      В вечных песнях, в вечном танце

      Мы воздвигнем новый храм.

      Пусть пьянящие багрянцы

      Точно окна будут нам.

      Окна в Вечность, в лучезарность,

      К берегам Святой Реки,

      А за нами пусть Кошмарность

      Создает свои венки.

      Пусть терзают иглы терний

      Лишь усталое чело,

      Только солнце в час вечерний

      Наши кудри греть могло.

      Ночью пасмурной и мглистой

      Сердца чуткого не мучь;

      Грозовой иль золотистой

      Будь же тучей между туч».

* * *

      Так сказал один влюбленный

      В песни солнца, в счастье мира,

      Лучезарный, как колонны

      Просветленного эфира,

      Словом вещим, многодумным

      Пытку сердца успокоив,

      Но смеялись над безумным

      Стены старые покоев.

      Сумрак комнат издевался,

      Бледно-серый и угрюмый,

      Но другой король поднялся

      С новым словом, с новой думой.

      Его голос был так страстен,

      Столько снов жило во взоре,

      Он был трепетен и властен,

      Как стихающее море.

      Он сказал: «Индийских тканей

      Не постигнуты узоры,

      В них несдержанность желаний,

      Нам неведомые взоры.

      Бледный лотос под луною

      На болоте, мглой одетом,

      Дышит тайною одною

      С нашим цветом, белым цветом.

      И в безумствах теокалли

      Что-то слышится иное.

      Жизнь без счастья, без печали

      И без бледного покоя.

      Кто узнает, что томится

      За пределом наших знаний

      И, как бледная царица,

      Ждет мучений и лобзаний».

* * *

      Мрачный всадник примчался на черном коне,

      Он закутан был в бархатный плащ,

      Его взор