Миля дьявола. Дмитрий Безуглый

– она его следующая жертва. Однако в его случае значимую роль играла часть женского тела, а именно большая грудь. Это был его основной критерий выбора. Поэтому мисс Моллиган, появляясь в обществе, также могла быть увидена совершенно сторонним человеком. Однако ее окружение все же стоит пристального внимания.

      – Да, – задумчиво протянул Валентайн. – Знать бы, какая часть ее тела привлекла нашего осквернителя?

      – Все, что угодно, мой друг. Все, что угодно.

      Размышления Аттвуда и Крафт-Эбинга прервало появление леди Уэйнрайт.

      – Мне показалось, джентльмены, что вы слишком долго отсутствуете, – ровным голосом произнесла она, но в нем чувствовались нотки недовольства. – Некоторые гости уже разъехались по домам.

      – Простите, миледи, мы действительно сильно увлеклись изучением творчества вашей племянницы, – учтиво согласился Валентайн. – Без преувеличения скажу, что мисс Моллиган обладала высоким талантом.

      – Вы так считаете? – графиня приятно удивилась.

      – О, да, – подтвердил Рихард. – Очень интересные холсты.

      – Скажите, а кто учил ее рисовать?

      – Эдит училась сама, с детства, – грустно улыбнувшись, ответила Глэдис. – Однако потом Артур, мой супруг, нанял учителя рисования, сэра Гэбриэла Грина. Он то и вложил в мою девочку все свои умения и развил ее талант в живописи. Даже устроил ей встречу с мистером Чарлзом Вестом Коупом, знаменитым живописцем и гравером, который создал несколько фресок для помещения Палаты Лордов. Эдит была просто в восторге, а мистер Коуп высоко оценил ее картины.

      – С вашего позволения, я бы хотел поговорить с сэром Гэбриэлом, миледи.

      – Я устрою вам встречу, но я не могу понять, для чего. Неужели повышенный интерес к Эдит может помочь разыскать негодяя, посмевшего нарушить ее покой?

      Леди Уэйнрайт вопросительно посмотрела на Аттвуда. В эту минуту в комнату вошел лакей Дадли Хант. В его руках был небольшого размера прямоугольный листок бумаги.

      – Прошу простить, миледи, – низким голосом произнес он. – Для доктора Аттвуда телеграмма.

      С этими словами Хант передал листок бумаги сэру Валентайну, который с удивлением принялся читать послание. Внезапно он нахмурился, а жевательные мышцы его лица заметно напряглись. Остальные молча ожидали, пока профессор оторвется от чтения.

      – Валентайн? – подал голос фон Эбинг.

      Аттвуд взглянул на него, затем на графиню обеспокоенным взглядом:

      – Телеграмма от сэра Галена: «Срочно приезжайте в Ислингтон. Найден обезглавленный труп женщины. Буду ждать у почтового отделения. Гилмор»…

      …Почтовое отделение района Ислингтон располагалось на Аппер-стрит. Эта широкая, проездная улица соединяла Хайгейт с центральной частью Лондона.

      – Долго же вы, – недовольно проворчал инспектор, когда на мостовой резко затормозил кэб, из которого тут же появились доктор Аттвуд и Рихард фон Крафт-Эбинг.

      – Выехали сразу, как только